Яра Салех, пленница ССА

(Используйте кнопку «СС» в правом нижнем углу видео для отображения субтитров на французском языке).

Несколько сотен боевиков, принадлежащих к различным салафистским и такфиристским группировкам, 20 июля сошлись в деревне Аль-Тала. Большинство из них не были сирийцами. Некоторые жители, благосклонные к демократии, приняли их, считая, что разделяют с ними одни и те же убеждения. Боевики напали на комиссариат и взяли в плен нескольких полицейских, в числе которых были раненые. Они согласились доставить в больницу лишь тех, кто был из числа суннитов, а остальным было отказано в медицинской помощи. Сразу же новый революционный Совет Аль-Талы установил сектантские законы. Население бежало из города, включая и тех, кто поначалу принял ССА, поверив западным обещаниям.

Боевики взяли в заложники около тридцати мирных жителей, включая съёмочную группу канала Аль-Акбария, работавшую в этих местах, и окопались в этой деревне. Заложники были расселены в разных домах, и каждый день их переводили в другие места. Боевики хотели установить в этом месте исламский Эмират, но революционный Совет, под управлением сирийского дезертира, был информирован о готовящейся атаке со стороны национальной армии. В распространённом видео он угрожал убить журналистов и требовал снять заграждение вокруг деревни, чтобы дать боевикам возможность бежать. Не получив удовлетворительного ответа, он получает по спутниковому телефону приказ о передислокации. В ночь с 15 на 16 августа от 500 до 700 человек, вместе с наиболее важными заложниками гуськом двинулись через всю деревню. В это самое время в небе зажглись несколько осветительных ракет, позволив национальной армии открыть прицельный огонь и уничтожить за несколько минут более 200 джихадистов.

Яра Салех, журналистка канала Аль-Акбария, припала к земле и спаслась. Другие заложники, оставшиеся в деревне, были найдены утром и освобождены.

Ниже приведены свидетельства Яры Салех, которые она нам предоставила спустя несколько часов после освобождения.

Тьерри Мейсан: Как они захватили вас и вашу группу?

Яра Салех: Мы приехали в Аль-Тала, чтобы сделать там репортаж. Я знала, что это опасно, но я надеялась сделать что-нибудь о простых людях, о том что с ними происходит, что они думают об этих схватках, как с ними обходятся боевики и воины национальной армии. Мне много раз приходилось бывать в подобных местах, и я знаю, что с точки зрения журналистики всё, что касается мирного населения, очень важно. Прежде всего я обратила внимание на то, что в деревне не было гражданского населения. Я увидела на краю деревни всего лишь 7 мирных жителей, все остальные были боевики.

Тьерри Мейсан: Сколько было боевиков?

Яра Салех: Я не знаю. Когда они нас захватили, они нас повели в центр, который располагался в здании школы. Оно ещё не было достроено. Но они там расположились. Их там было около 700…, 500…, 700… Я потом узнала, что они занимали и другие места.

Тьерри Мейсан: Они были из этой деревни или из других мест?

Яра Салех: Они были из разных мест и принадлежали к разным национальностям. Да, я слышала, как они разговаривали по-ливийски. Они ругались и били нас. Когда они оставили нас одних, я слышала, как один из них говорил, что среди них есть саудовцы. Мне не удалось их отличить друг от друга, так как они были похожи друг на друга, с бородой и без усов, как у салафистов. Одного из них даже звали Салафи, и все в его группе были «салафистами». У всех было огнестрельное оружие, калашниковы… Я не знаю, как называется всё это оружие, но они мне о нём говорили. Они остановили нашу машину, когда мы въехали в деревню. Они заперли двери. 6 или 7 гражданских кричали: «Отпустите их, пожалуйста, пусть они уезжают». Они приставили автомат женщине к виску: «Замолчи, это наш бизнес». И они увели нас вместе с ними. Их было человек 10 или 15, и они все были вооружены. Сначала они приказали нам выйти из машины. Они били нас. Меня били по щекам. Я упала на землю. Моих товарищей они связали по рукам. Со мной они ничего не сделали, потому что на мне не было чадры. Они посчитали меня отвратительной. Они снова посадили нас в машину. Они закрыли нам лицо. Только мне, потому что мои друзья сидели на полу машины, между креслами. Я не знаю, куда они нас привезли. Я не знаю, что это было. Знаю, что это было недостроенное здание. Только стены и крыша, и ничего более. Ни дверей, ни окон. Нас посадили в одну комнату. Там было вместе с нами по меньшей мере 100 человек. Может быть, 50…,75…, я точно не знаю.

Тьерри Мейсан: Они все были боевиками?

Яра Салех: Да, боевиками. По меньшей мере 75… или 50, точно не знаю. Я не знаю, сколько их было. Они избили моих товарищей. Они кричали мне в лицо. Они плевали в меня и нецензурно ругались. «Откуда вы? Какую религию вы исповедуете?» Первые вопросы касались нашего происхождения, нашей религии. «Поддерживаете ли вы Башара? Поддерживаете ли вы правительство?» Все вопросы были такими.

Тьерри Мейсан: В видео, которое они сделали с вашей помощью, они говорят, что гражданские лица были были убиты в результате обстрелов национальной армии. Они заявляют также, что один из членов вашей группы, которого они попросили снять фильм, также был убит во время этого обстрела.

Яра Салех: Нет. Сначала они нас остановили и увезли. Они отобрали наши мобильные телефоны и всё в них просмотрели. Они нашли там видео, где были засняты армейские учения. Они спросили: «Вы поддерживаете армию! Сирийскую армию!» Они увели водителя вместе с ассистентом оператора, которого убили. Они их обоих увели. Я слышала выстрелы. Водитель вернулся один. Я спросила его, что случилось с Хатемом? Он ответил, что они убили его. Когда они уводили его, я кричала: «Возьмите меня и отпустите его! Все проблемы у вас из-за меня. Это я делала этот репортаж». Но они этого не сделали. Они сказали, что они меня казнят отдельно. Они увели его и убили.

Тьерри Мейсан: Как они обращались с вами и с вашей группой?

Яра Салех: Очень плохо. Мне неприятно говорить об этом. Один из них пытался меня изнасиловать.

Тьерри Мейсан: Они все салафисты, не так ли?

Яра Салех: Когда они вместе, они молятся и читают Коран. Один из них всегда был на страже, чтобы мы не сбежали. Когда он был один, он никогда не молился. А когда он понял, что армия близко, и что он умрёт, он молился, а остальное время нет. Это он пытался меня изнасиловать, но я ему не далась.

Тьерри Мейсан: В обращении, которое они зачитали, они требовали, чтобы правительство сняло блок-посты, чтобы жители могли вернуться в свои дома.

Яра Салех: Я знаю все эти требования.

Тьерри Мейсан: Что это означало на самом деле?

Яра Салех: На самом деле они ждали, что им подвезут боеприпасы, потому что на этот момент у них было мало боеприпасов. Они ждали подкрепление.

Тьерри Мейсан: Была ли у них связь с внешним миром?

Яра Салех: У них был спутниковый интернет.

Тьерри Мейсан: Если у них был спутниковый интернет, значит у них был и спутниковый телефон?

Яра Салех: Думаю, что да. Но не там, где они нас держали. В основном мы были в маленьких помещениях.

Тьерри Мейсан: Они получали приказы извне? Включая и текст, который они зачитали. Известно ли вам, кто отдавал им приказы?

Яра Салех: Они говорили о каком-то Совете. Я не знаю, что это за Совет.

Тьерри Мейсан: Совет?

Яра Салех: Да, но этот разговор был на улице. Один боевик сказал, что он разговаривал с кем-то, но не назвал настоящих имён. Они говорили о каком-то Абу Муавья, я не знаю, кто это. А по-саудовски он сказал, что разговаривал с друзьями из Катара и Турции. Мы слышали как они разговаривали с ними по рации. Мы всякого наслушались и всяких имён тоже.

Тьерри Мейсан: Почему на видео у вас лицо закрыто чадрой?

Яра Салех: Они сказали, что я должна её носить. Потому что так требует ислам. Просто, чтобы закрыться.

Тьерри Мейсан: Вы хотите сказать, что их политическая программа – это всего лишь носить паранджу на голове?

Яра Салех: Главное требование – это носить чадру. Я вам сказала, что был там шейх и группа салафистов. Я должна была её носить и даже закрывать руки. Я должна была её носить. И на видео на мне чадра.

Тьерри Мейсан: Вы разговаривали с ними о политике?

Яра Салех: Я разговаривала с многими из них, но с нормальными людьми, а не с главарями. Они просто вооружённые люди.

Тьерри Мейсан: Да, в основном, простые люди. Что они знают о происходящем?

Яра Салех: Они ничего не знают. Они думают, что с оружием или с калашниковыми они могут бороться против режима.

Тьерри Мейсан: А почему они хотят бороться против режима?

Яра Салех: Они хотят умереть и отправиться на небеса. Потому что, если они умрут, то попадут на небеса.

Тьерри Мейсан: Тогда зачем нужно свергнуть режим?

Яра Салех: Потому что лидер этой власти алауит, некоторые так говорили.

Тьерри Мейсан: То есть по религиозным мотивам?

Яра Салех: Для некоторых только по религиозным. Другие говорили: «Я хочу воевать, потому что это джихад, и я хочу отправиться на небеса».

Тьерри Мейсан: А кто объявил этот джихад?

Яра Салех: Что?

Тьерри Мейсан: Кто принял решение объявить джихад?

Яра Салех: Шейх.

Тьерри Мейсан: Какой шейх?

Яра Салех: Я не знаю их имён. Первый раз они принесли нам еду в час или в два часа ночи. Они нам принесли кое-что поесть. Еда была невкусная, и я не могла есть, потому что только что убили моего товарища. Тогда я отдала всё котёнку. Он спал со мной. Ему хотелось пить, и я напоила его из моей ладони.

Тьерри Мейсан: Как вас в конце концов освободила национальная армия?

Яра Салех: Я думаю, что армейцы перехватили их разговоры, потому что они узнали, что мы собирались уходить в другую деревню. Мы должны пройти через эту гору. Мы шли между деревьями, вокруг не было жилищ. Мы шли колонной по одному. Тот, кто шёл рядом со мной, сказал: «Когда мы встретим армейцев, я приложу мой автомат к твоему виску и скажу, что убью тебя, если они нам не дадут уйти… ты же женщина, так что они сжалятся». Они вели нас с собой. И вдруг осветительная бомба. Всё вокруг стало светло. Никакого взрыва, только свет. И орудия вдоль всей дороги, от вершины горы до подножия. Когда я увидела свет, я сразу упала на землю. И я оставалась в таком положении, пока стрельба не прекратилась. Затем зажглась другая осветительная бомба. Но за это время я перебежала на другое место, потому что я заметила, что с вершины горы спускался вниз огонёк. Я перебежала в другое место, за маленький холмик, чтобы спрятаться. Я оставалась там до тех пор, пока всё не закончилось. Они пытались меня увести. Но я не захотела. Тут снова свет. Они все попрятались пока было светло, а потом убежали. Вот так.

Я не знала, что стало с моими товарищами. Потому что я не могла их видеть. Я была напугана. Я шла со всеми в колонне, но ниже остальных, и это было неудобно. Так как я женщина, я была в стороне. Из ружей стреляли в сторону долины, а не в сторону вершины. Они смогли разбежаться, а я осталась. Мой товарищ Абдалла сделал то же самое. Но он искал и не мог найти водителя Хуссейна. И я оставалась одна минут двадцать. Всё стихло, и никаких голосов. Я стала кричать: «Я из сирийского агентства новостей. Аль-Акбария. Сирийский канал!» Мне ответили: «Яра, мы знаем, что вы здесь! Мы знаем, что это опасно, но мы должны вас освободить. Идите сюда».

Они взяли меня с собой, и я расплакалась. Сначала из-за моих товарищей. Они сказали, что Абдалла был с ними. Абдалла и я, мы сделали всё, что можно и всё, что должны были сделать. И армейцы тоже так думают. Они нас видели. И пока мы были среди боевиков, они стреляли мимо, не в нас.

Мы были спасены. Мы не возвратились назад. Мы оставались там, пока всё не кончилось. А потом нас доставили в расположение части.

Тьерри Мейсан: Согласно военным источникам около 200 боевиков были уничтожены, а остальные бежали. Это так?

Яра Салех: Бежать пытались от 250 до 300 боевиков. Каждый день они приходили и говорили, что многих из них убили. Они говорили, что порядка 300 или 400 человек. Я не знаю точно. Эти цифры не от командиров. Они нам ничего не говорили. Они нам только угрожали. Каждые 10 минут кто-нибудь приходил и говорил: «Мы вас убьём». Именно так. Через 5 минут приходил другой и говорил: «Мы вас сейчас освободим».

Тьерри Мейсан: Они играли у вас на нервах?

Яра Салех: Самым отвратительным образом. Один говорил: «Я вас разрублю на куски и выброшу собакам на съедение». Я спросила одного из них. Что будет, если правительство или армия примут ваши требования? Они ответили: «Мы тебя будем держать у себя, чтобы потребовать больше». Да они сказали, что будут требовать больше.

Тьерри Мейсан: Хотите ли вы сказать что-нибудь тем, кто в Европе пытался вам помочь?

Яра Салех: Я хочу вам всем сказать большое спасибо. В конце концов я на свободе. Конечно, мои герои - это сирийские воины, но и вы тоже. Большое спасибо. Я знаю, что благодаря вашим усилиям и вашим молитвам я свободна. Я никому на свете не пожелаю такой участи. Это было так тяжело. Мне не хватало солнца. Не хватало моих родителей. Мне не хватало всех. В конце концов я свободна. Слава Богу! Особенно женщины, я надеюсь, вы никогда не попадёте в такую ситуацию.

Тьерри Мейсан: Спасибо, Яра.