21 ноября 1995 года Дейтонские соглашения положили конец войне в Боснии и Герцеговине, создав гибридное государственное понятие, основанное на этническом разделении и выполнении основных требований националистических группировок под международным контролем. Международная пресса воспользовалась этой годовщиной, попытавшись извлечь уроки из соглашения.

Газета International Herald Tribune предоставила слово двум бывшим Верховным представителям по Боснии и Герцеговине в рубрике, в итоге ставшей похожей на сведение счетов.

Карл Бильдт, занимавший этот пост с 1995 по 1997 год, после чего перешел на работу в административный совет Rand Corporation, с похвальбой отзывается от Дейтонском процессе и его первых этапах, но считает, что впоследствии (т.е. как только он ушел с этой должности) международное сообщество (т.е. его последователи) не сильно преуспело, и сегодня Босния платит за это острыми экономическими проблемами.

Со своей стороны, Педди Эшдаун, являвшийся верховным представителем вплоть до начала ноября 2005 года, уверяет, что международное сообщество проделало в Боснии и Герцеговине отличную работу. Исключение составляют лишь первые два года, последовавшие за подписанием дейтонских соглашений (т.е. мандат Карла Бильдта). Он утверждает, что Босния и Герцеговина находятся в процессе решения экономических проблем и интегрирования в «евро-атлантическое» сообщество.

Оба автора проявляют немалое атлантистское рвение. Так, Карл Бильдт нахваливает действия США, утверждая, что без них в 1995 году ничего не было бы возможным, а Эшдаун с удовлетворением отмечает тот факт, что под его руководством Босния отправила свой контингент в Ирак для сотрудничества с силами англо-саксонской коалиции.

Вольфганг Петрич, занимавший пост верховного представителя ООН в Боснии между Бильдтом и Эшдауном, отмечает на страницах Der Standard, что была проделана немалая работа в экономической области, если учесть, с чего приходилось начинать (т.е. как только он сменил Бильдта). Однако Петрич выражает сожаление в связи с неолиберальным поворотом экономической политики, которым отмечены последние годы (т.е. годы управления Эшдауна), а также в связи с неспособностью международных сил поймать Караджича и Младича. Он признает, тем не менее, что возможное принятие Боснии в Евросоюз принесло бы выгоду всем, так как это послужило бы впоследствии скрепляющей основой.
Одним словом, заявления трех верховных представителей можно резюмировать следующим образом: я проделал отличную работу, существующие проблемы являются результатом ошибок, совершенных моими предшественниками/последователями, а будущее Боснии и Герцеговины должно быть связано с интеграцией в евро-атлантическое сообщество, которая гораздо важнее сближения с другими странами бывшей Югославии. Накануне объявления нескольких выгодных назначений в атлантистском лагере разгорелось личное соперничество.

В то время как, похоже, все восхваляют деятельность Евросоюза, ООН и НАТО, в Боснии и Герцеговине председатель Хельсинского комитета по Боснии и Герцеговине Срджан Диждаревич на страницах коммунистической французской газеты L’Humanité отмечает существующие в Боснии проблемы, рисуя малопривлекательную картину: система религиозно-этнического разделения страны мешает всякому, кто не принадлежит к одному из трех основных сообществ, выставлять свою кандидатуру на выборах, повсеместно властвует коррупция, по-прежнему силен национализм, власть находится в руках организованной преступности. Мы нисколько не придерживаемся точки зрения трех бывших верховных представителей, возносящих похвалы самим себе.

В большой статье, опубликованной в коммунистической итальянской газете Il Manifesto, бывший посол Югославии и экс-кандидат в президенты Черногории сожалеет о ситуации в Боснии. Миодраг Лекич дает сравнительный анализ сегодняшней обстановки в Боснии и Косово. Он констатирует, что этническое разделение продолжается. По мнению Лекича, Дейтонские соглашения заморозили ситуацию, но не урегулировали в этом регионе ничего из того, что касается прав человека. Кроме того, автор выражает тревогу в отношении проектов независимости Косово, поддерживаемых Международной кризисной группой Джорджа Сороса, а также высказывает свои сомнения в связи с «естественной смертью» Югославии.

Кувейтская газета Al Watan также предоставляет слово двум аналитикам в вопросе о последствиях Дейтонских соглашений. Однако между строк читается не столько их озабоченность восстановлением Боснии, сколько мысль о восстановлении соседнего Ирака.

Кувейтский писатель и журналист Мохамед Халаф считает Дейтонский процесс эталоном послевоенного восстановления страны. Он хвалит ассоциацию за развертывание военных сил, политическую волю, сотрудничество и финансирование. Однако он считает, что будет крайне сложно установить в стране единое правительство.

Еще с большей похвалой отзывается о работе, проделанной в Боснии, директор Rand Corporation и бывший представитель США на Балканах Джеймс Доббинс. Он считает, что югославский пример должен вдохновлять американскую деятельность в Ираке: прежде чем думать об институциональном устройстве, необходимо восстановить страну. Поэтому он призывает, к тому, чтобы все иракские представители собрались и нашли способ положить конец тому, что подается как гражданская война, заявляя, что вопрос о конституции Ирака следует отложить на более позднее время.

Однако сравнение Боснии и Ирака ограниченно по очевидным причинам: до военного вторжения в Ираке не было столкновений различных сообществ, а оккупация инструментализировала и во многом способствовала проявлению религиозно-этнического разделения. Поэтому любое применение «боснийской модели» к иракским проблемам столкнется с несходством проблем в этих двух странах. Тем не менее, медиа-миф о «гражданской войне» в Ираке основан на множестве сравнений с ситуацией в Югославии в 90-х годах. При внимательном рассмотрении Югославия могла послужить моделью обострения межэтнических противоречий. Именно там генштаб США опробовал свою теорию «собачьего боя»: изоляцию одного народа, чтобы люди стали уничтожать друг друга, дойдя до такой степени, что они рады любому мирному решению, поступившему извне. Сожжение библиотеки в Сараево, бывшей символом культурного многообразия Югославии, стало подготовкой к разграблению багдадских музеев, символизировавших национальное единство Ирака, и все это под экспертным наблюдением посла Гэлбрейта, бывшего клинициста, руководившего расчленением Югославии.
Ясно одно: война в Боснии привела к демонизации сербского национализма, что стало причиной единственного объяснения насилия в Косово, оправдав вооруженное вторжение, конец распада Югославии и расчленение Сербии. Бомбардировки НАТО, осуществленные в нарушение норм международного права, также привели к принятию международным сообществом принципа начала военных действий без согласия Совета Безопасности ООН.

Эта цепочка была восстановлена журналисткой Дианой Джонстон (принявшей участие в конференции Ось мира-2005) в статье в газете The Guardian. Она возвращается к мифам о югославском конфликте, распространенным в СМИ. В связи с реабилитацией ее работы газетой Guardian, она уточняет, что никогда не стремилась к отрицанию жестокостей, совершенных во время конфликта, а лишь хотела рассказать о контексте, в котором они происходили. В частности, она хотела показать, что сербский национализм был не хуже хорватского национализма в Боснии или албанского национализма в Косово, а сравнение Милошевича с Гитлером было упрощением, направленным лишь на вызов эмоций, а не существенным анализом. Хуже всего, что эти упрощения и обобщения позволили оправдать войну против Сербии, начатую в обход принципам международного права, что открыло дорогу последующим авантюрам такого рода.

Несоблюдение норм международного права первой военной державой мира гораздо более опасно для мира, чем национализм в маленьком государстве, - вот урок войны в Югославии, который по-прежнему трудно признать.

Сеть Вольтер