Добрый день! Я обращаюсь к вам сегодня из Комнаты Рузвельта, в которой в Белом доме подписываются договоры, той самой Комнаты, где в октябре 2001 года президент Джордж Уокер Буш объявил нашей нации, что Вооруженные силы Соединенных Штатов начали наносить удары по тренировочным лагерям террористов в Афганистане. Это произошло буквально через несколько недель, через несколько недель после террористической атаки на нашу нацию, в результате которой погибло 2977 невинных душ, нижний Манхеттен превратился в зону катастрофы, была разрушена часть Пентагона, поле в Шанксвилле в Пенсильвании стало священным, а американской клятвой стало обещание никогда не забывать о том, что произошло. Мы вошли в Афганистан в 2001 году, чтобы выкорчевать “Аль-Каиду”, предотвратить будущие террористические акты против Соединенных Штатов, планировавшиеся в Афганистане. Наша задача была ясна. У нас была [веская] причина. Наши союзники по НАТО и партнеры сплотились вокруг нас. И я поддержал эту военную операцию вместе с подавляющим большинством членов Конгресса.

Прошло более семи лет, и в 2008 году, за несколько недель до того, как мы – президент Обама и я – принесли присягу, президент Обама попросил меня поехать в Афганистан и сделать доклад о войне в Афганистане. Я полетел в Афганистан в долину Кунар, бурлящий горный район на границе с Пакистаном. Увиденное мною в ходе поездки, укрепило мою убежденность в том, что только афганцы имеют право и обязанность управлять своей страной и что бесконечное увеличение количества американских военнослужащих не может привести к формированию прочного афганского правительства.

Я был уверен, что наше присутствие в Афганистане должно было основываться на той первоочередной причине, по которой мы вошли туда: гарантировать, что Афганистан не будет использован для повторного нападения на нашу страну. Мы сделали это. Мы достигли этой цели. Я говорил в том числе и о том, что в случае такой необходимости мы будем преследовать Усаму бен Ладена до самих врат ада. Это именно то, что мы сделали, и мы получили его. Нам потребовалось 10 лет, чтобы обязательство президента Обамы было выполнено. И это именно то, что случилось. Усамы бен Ладена больше нет.

Это было 10 лет назад. Подумайте об этом. Мы свершили правосудие на бен Ладеном десятилетие назад, и с тех пор мы остаемся в Афганистане еще десять лет.

С тех пор причины, по которым мы остаемся в Афганистане, становились все менее ясными, даже после того, как террористическая угроза, которой мы пришли противостоять, изменилась. За более чем 20 лет угроза расширилась, дала метастазы по всему земному шару. “Аш-Шабаб” в Сомали, “Аль-Каида” на Аравийском полуострове, “Ан-Нусра” в Сирии, ИГИЛ пытаются создать халифат в Сирии и Ираке и основать свои подразделения в странах Африки и Азии. С возникновением угрозы терроризма сразу во многих местах оставлять тысячи военнослужащих, сконцентрированных на территории одной страны, ежегодно расходуя на эти цели миллиарды долларов, с моей точки зрения и с точки зрения других руководителей, нецелесообразно. Мы не можем продолжать цикл расширения и укрупнения нашего военного присутствия в Афганистане в надежде на создание идеальных условий для вывода войск и в ожидании других результатов.

Я четвертый по счету президент Соединенных Штатов, возглавляющий американское военное присутствие в Афганистане; два республиканца и два демократа. Я не буду передавать эту ответственность пятому. После детальных консультаций с нашими союзниками и партнерами, с нашими военными руководителями и представителями разведслужб, с нашими дипломатами и нашими экспертами по развитию, с Конгрессом и вице-президентом, а также с г-ном Гани и многими другими мировыми лидерами я решил, что для Америки пришло время завершить эту самую длительную войну. Американским военнослужащим пора возвращаться домой.

Когда я вступил в должность, я унаследовал дипломатические договоренности, должным образом заключенные между правительством Соединенных Штатов и Талибаном, о выводе всех американских сил из Афганистана к 1 мая 2021 года, то есть всего через три месяца после моей инаугурации. Это то, что нам досталось в наследство. Возможно, это не то, о чем бы договорился я, но это соглашение, заключенное от имени правительства Соединенных Штатов, – и это многое значит.

Соблюдая это соглашение и соблюдая наши национальные интересы, Соединенные Штаты начнут окончательный вывод 1 мая этого года. Мы не будем спешить выходить. Мы сделаем это. Мы сделаем это ответственно, осознанно и соблюдая безопасность. И мы сделаем это, координируя наши действия с нашими союзниками и партнерами, которые сейчас имеют в Афганистане больше сил, чем мы. Талибан должен знать: если нападет на нас после нашего выхода, мы будем защищать себя и своих партнеров, используя все имеющиеся у нас средства.

Почти 20 лет наши союзники и партнеры стояли с нами плечом к плечу в Афганистане, и мы глубоко благодарны за их вклад в нашу общую миссию и за принесенные ими жертвы.

План давно был таков: вместе заходим — вместе выходим. Войска США, а также силы, развернутые нашими союзниками по НАТО и оперативными партнерами, будут выведены из Афганистана до того, как мы отметим 20-ю годовщину той ужасающей атаки 11 сентября.

Однако мы не будем упускать из виду террористическую угрозу. Мы реорганизуем наши контртеррористические возможности и значительные ресурсы в регионе, чтобы предотвратить повторное появление террористов, угрозу нашей родине из-за горизонта. Мы возложим на Талибан ответственность за его обязательство не позволять террористам угрожать Соединенным Штатам или их союзникам с афганской земли. Правительство Афганистана также взяло на себя это обязательство. Мы сосредоточим все внимание на угрозе, с которой мы сегодня сталкиваемся.

По моему указанию, моя команда совершенствует нашу национальную стратегию по отслеживанию и устранению серьезных террористических угроз не только в Афганистане, но и повсюду, где они могут возникнуть — в Африке, Европе, на Ближнем Востоке и в других местах.

Вчера я беседовал с президентом Бушем, чтобы сообщить ему о своем решении. Хотя на протяжении многих лет у нас с ним было много разногласий по поводу политики, мы абсолютно едины в нашем уважении и поддержке доблести, отваги и надежности женщин и мужчин Вооруженных сил Соединенных Штатов.

Я безмерно благодарен за храбрость и стойкость, которые они проявили на протяжении почти двух десятилетий боевых действий.

Как нация мы всегда будем в долгу перед ними и их семьями.

Вы все знаете, что менее 1% американцев служат в вооруженных силах. Остальные 99% находятся в долгу перед ними. Мы им должны. Они никогда не отказывались ни от одной миссии, которую мы просили их выполнить.

Я воочию убедился в их храбрости во время своих визитов в Афганистан. Они никогда не колебались в своей решимости. Они заплатили огромную цену за нас и заслужили признание благодарного народа.

Несмотря на то, что мы не будем участвовать в военных действиях в Афганистане, наша дипломатическая и гуманитарная работа будет продолжаться. Мы и в дальнейшем будем поддерживать правительство Афганистана. Мы продолжим оказывать помощь афганским силам национальной обороны и безопасности.

За последнее время вместе с нашими партнерами мы подготовили и оснастили постоянные силы численностью более 300 тысяч афганцев и сотни тысяч за два десятилетия. Они и в будущем будут доблестно и усиленно сражаться за афганцев. Они поддержат мирные переговоры, так же как мы будем поддерживать мирные переговоры между правительством Афганистана и Талибаном при содействии Организации Объединенных Наций. И мы продолжим поддерживать права афганских женщин и девочек, оказывая значительную гуманитарную помощь и помощь в целях развития.

Мы также попросим другие государства, другие страны региона делать больше для поддержки Афганистана, особенно Пакистан, а также Россию, Китай, Индию и Турцию. Все они серьезно заинтересованы в стабильном будущем Афганистана.

В течение следующих нескольких месяцев мы также определим, как будет выглядеть продолжающееся дипломатическое присутствие США в Афганистане, включая то, как мы будем обеспечивать безопасность наших дипломатов.

Послушайте, я знаю, что многие будут настаивать на том, что дипломатия не может быть успешной без сильного военного присутствия США, которое могло бы служить рычагом воздействия. Мы тестировали этот аргумент на протяжении десятилетия. Он был неэффективным – ни в то время, когда у нас было 98 тысяч солдат в Афганистане, ни когда мы сократили их до нескольких тысяч. Наша дипломатия не зависит от нашего военного присутствия в стране. Мы должны изменить это мышление.

Американские войска не должны использоваться в качестве разменной монеты между воюющими сторонами в других странах. Это не более чем рецепт для удержания американских войск в Афганистане на неопределенный срок.

Нас привела в Афганистан ужасная атака, которая произошла 20 лет назад. Однако это не причина оставаться там в 2021 году.

Я также знаю: многие будут утверждать, что мы должны остаться, продолжать боевые действия в Афганистане, потому что вывод войск нанесет ущерб авторитету Америки и ослабит влияние Америки в мире. Я считаю верным прямо противоположное.

Вместо того, чтобы возобновлять свое присутствие и воевать с Талибаном, необходимо задуматься о стоящих перед нами вызовами. Мы должны отслеживать и подрывать деятельность сетей террористов, которые после 11 сентября распространились за пределы Афганистана.

Мы должны повысить конкурентоспособность США, чтобы дать ответ на упорное соперничество со стороны все более агрессивного Китая. Мы должны укрепить союзнические связи, сотрудничать с партнерами-единомышленниками и удостовериться в том, что нормы международного права относительно киберугроз и перспективных технологий, от которых зависит будущее, основаны на демократических, а не авторитарных ценностях.

Мы должны одержать победу над пандемией и усовершенствовать глобальную систему здравоохранения, чтобы подготовиться к предстоящим кризисам, так как нам еще предстоят пандемии.

Лишь путем ведения борьбы в течение предстоящих 20 лет, а не прошлых 20 лет, мы сможем в долгосрочной перспективе дать отпор нашим противникам и соперникам.

И, наконец, скажу пару слов о главном аргументе в пользу того, чтобы оставаться в Афганистане, о котором думали мои три предшественника – им не хотелось говорить, что мы должны навсегда оставаться в Афганистане, но им также казалось, что сейчас не подходящий момент для вывода войск.

В 2014 году НАТО приняла декларацию, в которой говорилось, что с того момента до конца года ответственность за безопасность в стране должна быть возложена на афганские службы безопасности. Это было семь лет назад.

Когда наступит подходящий момент? Через год? Два года? Десять лет? 10, 20 лет, или после того, как еще будут потрачены 30 миллиардов долларов?

“Не сейчас” – именно поэтому мы оказались в такой ситуации. На данный момент существует значительный риск дополнительных потерь, если мы останемся в Афганистане после 1 мая, не имея четкого графика вывода военного контингента из этой страны.

Если мы будем придерживаться подхода, в котором вывод американских войск будет обусловлен определенными условиями на местах, необходимо дать четкий ответ на следующие вопросы: Какие требуются условия для вывода войск? Каким образом будут созданы данные условия, и сколько времени это займет – и возможно ли это вообще? Сколько жизней, сколько средств придется принести в жертву?

Я пока не слышал удовлетворительных ответов на эти вопросы. Я считаю, что, если мы не в состоянии ответить на них, мы не можем оставаться. Сегодня, немного позднее, я собираюсь посетить участок номер 60 Арлингтонского национального кладбища.

Участок номер 60 – именно здесь захоронены недавно погибшие военные, в том числе многие женщины и мужчины, которые погибли в военных действиях в Афганистане и в Ираке. На участке номер 60 нельзя скрыться от печали – она ощутима. Она не дает нам забыть о выраженной в человеческих жизнях цене войны.

В течение последних 12 лет, начиная с тех пор, когда я стал вице-президентом, я ношу с собой карточку, которая напоминает мне о точном количестве американских солдат, погибших в Ираке и в Афганистане. Она содержит точную цифру, а не относительное количество, так как каждый погибший солдат обладал неприкосновенной человеческой жизнью, каждого из них лишились их семьи. Нельзя забывать ни об одном военнослужащем.

На сегодняшний день в конфликтах в Афганистане в ходе операций “Несокрушимая свобода” и “Страж свободы” погибли 2448 американских солдат и членов персонала. 20 722 человека получили ранения.

Я – первый президент США за последние 40 лет, чей сын служил в зоне военных действий. В ходе этого процесса я руководствовался воспоминаниями о том, как мой покойный сын Бо служил в Ираке – о том, как он гордился своей службой, как он настаивал на том, чтобы оправиться в зону военных действий вместе со своим подразделением, о том, как мы это пережили на родине.

Сегодня в Афганистане задействованы военнослужащие, чьи родители участвовали в той же войне. Некоторые из них еще не родились 11 сентября, когда наша страна подверглась атаке.

Война в Афганистане не была рассчитана на несколько поколений. На нас напали. Мы вступили в войну, преследуя конкретные цели. Мы их добились. Бин Ладен был убит, “Аль-Каида” в Ираке и в Афганистане разгромлена. Пора положить конец “вечной войне”.

Благодарю вас за внимание. Да защитит Бог наши Вооруженные силы и благословит все семьи, которые потеряли родных в этой войне.

Джозеф Байден мл.