Конец французского колониализма

Соединённые Штаты и Россия на конференции Женева 1 в июне 2012 года пришли к соглашению о новом разделе Ближнего Востока на обломках соглашения Сайкса-Пико, заключённого в 1916 году. То, что было представлено как стремление установить справедливый и прочный мир, на самом деле означает одновременно возврат к биполярному миру, как это было в эпоху Советского Союза, и изгнание из этого региона Франции и Великобритании.

Сначала этот проект казался иллюзорным. Однако по прошествии четырнадцати месяцев он начинает осуществляться.

До сих пор у европейцев всё было как нельзя лучше. В ноябре 2010 года Николя Саркози и Дэвид Кэмерон подписали во дворце Ланкастер Хауз Договор, по которому обе страны сообща формировали силы внешнего реагирования, то есть свои колониальные войска. По договору с Вашингтоном оба государства ждали начала «арабской весны», целью которой было посеять смуту в Ливии и Сирии. Своим ливийским агентам они вручили флаг бывшего короля Идриса, соратника англичан, а флагом «Свободной сирийской армии» стал флаг эпохи французской колонизации. Достаточно взглянуть на эти символы, чтобы понять, что так называемые революционные движения организованы бывшими оккупантами.

С помощью Катара и Саудовской Аравии им удалось посеять в этих странах смуту. Части оппозиции Муамара Каддафи и Башара Ассада объединились с джихадистами НАТО. Однако, если ливийская Джамахирия пала под бомбовыми ударами, Сирия, из-за непринятия резолюции СБ, не подверглась бомбардировкам и выстояла. Вопрос теперь состоит не в том, чтобы свергнуть действующую власть, а в том, чтобы определить будущее этой страны. Постепенно недоразумения рассеиваются. Сегодня, как это бывает во всех войнах, остаётся только два лагеря: светское государство, с одной стороны, и международный джихадизм с другой.

Аналогичная ситуация была в Франции во время Второй мировой Войны, когда Шарль де Голь 18 июня 1940 года обратился с призывом к нации, но не был услышан. Немногие французы откликнулись на его призыв, либо потому, что считали, что война проиграна так и не начавшись, либо потому, что не поддержали его самодержавный тон. Тем не менее, четыре года спустя де Голь собрал вокруг себя 95 % французов, с одной стороны, потому что он вёл их к победе, а, с другой стороны, потому что он смог объединить вокруг себя различные политические устремления.

Сегодня, когда президент аль-Ассад собирает вокруг себя большинство сирийцев, Франция не знает, как ей поступить. В беседе на канале TF1 Франсуа Олланд заявил, что целью этой войны является установление демократии. По его мнению Запад, следовательно, должен привести к власти сирийских демократов, то есть, как он подчеркнул, ни Башара аль-Ассада, ни джихадистов. Из этого абсурдного анализа следует, что на поле брани сражаются друг с другом три лагеря. А на самом деле их только два, и демократы выступают на стороне сирийского государства, то есть на стороне президента аль-Ассада.

Международное значение этой войны состоит в следующем: колониализм в XXI веке больше не имеет смысла. Если Соединённые Штаты и Россия хотят разделить регион на зоны влияния, как это позволяет им их статус, они должны это делать иначе, чем англичане и французы сто лет назад. Они должны строить свою политику на основе союзнических отношений, а не с позиции доминирования.