На заднем плане трагической развязки массового убийства детей в североосетинском Беслане, большая часть жителей которого крещена в православной вере, проявляется вся нефтяная геополитика и новая стратегия транснационального терроризма начала третьего тысячелетия. Здесь, в этой непростой этническо-религиозной мозаике кавказского региона, провозглашенное Хантингтоном ’столкновение цивилизаций’ пожинает свои лучшие плоды. В прежние времена, начиная с XIV века, здесь проходил связывавший Азию и Европу ’шелковый путь’, а уже сегодня, после распада советской империи, территория является связующим звеном между третьим в мире по значимости месторождением нефти, расположенном в Каспийском море, и Черным морем.

Ни один из регионов не похож так на пережившие трагедию Балканы, как Кавказ, где по-прежнему ощущается идущее из прошлого движение тектонических пластов влияния: российского православия, персидской империи шиитов и оттоманской империи суннитов. Бесланское детоубийство еще сильнее проявило атавистические трещины региона, захватившие и Ближний Восток, и Среднюю Азию, и полуостров Индостан. Збигнев Бжезинский (Zbignev Brzezinski) в своей опубликованной семь лет назад пророческой книге ’Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)’ назвал эту территорию ’евразийскими Балканами’.

Произошедшее в Беслане детоубийство является частью разлома новых стратегических отношений, установленных между Европой и Азией. И недаром французский президент Жак Ширак и канцлер Германии Герхард Шредер приезжали на черноморский курорт Сочи, чтобы поддержать президента Путина в тот момент, когда Россия - от Москвы и до Беслана - оказалась в эпицентре разразившегося урагана терроризма.

Вспомним, что в момент посещения Сочи перед Шираком открывался его собственный ’крестный путь’, причиной чему стал захват двух французских журналистов действующими в Ираке ’темными силами’, теми же самыми, что одновременно расстреляли и 12 непальцев. В ответ на действия ’темных сил’ разгневанная толпа устроила беспорядки и попыталась прорваться в городскую мечеть непальской столицы Катманду. В унисон с этими событиями разразилась и кавказская буря.

Образовавшаяся ситуация соответствует сценарию ’столкновения цивилизаций’ на определенной Бжезинским карте ’евразийских Балкан’: окруженный Китаем и Индией Непал является единственной на планете страной, государственная религия которого - индуизм. Взрывоопасная ситуация на исламских границах трех возникающих держав нового столетия - Индии, Китая, Россия - является частью двойственного сценария, написанного Хантингтоном и Бжезинским.

С момента распада Советского Союза, открывшего Пандоров ящик бед десятков кавказских народов, которые сегодня ведут поиск своего места в новой геополитической ситуации, в России постоянно возникает призрак балканизации. Эта ситуация и отметила второй срок правления Путина, столкнувшегося с самым большим испытанием в своей жизни. С тяжестью бесланского детоубийства за плечами президент обратился к находившейся в состоянии психологического шока нации и заявил, что ’враги России’ (без уточнения какие именно) желают ’растащить’ страну, являющуюся одной из крупнейших ядерных держав мира.

По его мнению, балканизация России эквивалентна парализации мозга, управляющего ядерным арсеналом. Бесланское детоубийство приобретает еще более драматичный характер, учитывая сложную демографическую ситуацию в России, где показатели смертности среди населения превышают показатели рождаемости: эта ситуация вызывает громкое ликование у ее ’врагов’, предсказывающих стране ’демографическую смерть’ на медленном огне. После того, как министр финансов правительства Ариэля Шарона (Ariel Sharon) Беньямин Нетаньяху (Netanyahu) назвал палестинцев эквивалентом мексиканцев в смысле угрозы чистоте белой протестантской расы, ’демографическая война’ стала новой навязчивой идеей Хантингтона. В своей последней книге ’Кто мы?’ он превращает мексиканских эмигрантов в ’главную угрозу национальной безопасности’ белых протестантов Соединенных Штатов.

Всего лишь за неделю России пришлось пережить двойную авиакатастрофу, взрыв террористки-смертницы возле одной из станций московского метро и убийство детей в Беслане. После вызвавших полемику выборов нового чеченского президента Россия столкнулась со своим ’11 сентября’: транснациональный терроризм связал воедино в адской хронограмме разрушение нью-йоркских башен и 1 сентября бесланской школы. Страдающий Путин изрек, что ’международный терроризм объявил России широкомасштабную войну’. После авиакатастрофы Путин заявлял, что в организации теракта замешана Аль-Каида, а позднее оказались пророческими предположения российских СМИ, делавших особый упор на ’арабское’ происхождение некоторых бесланских детоубийц.

В обращении Путина содержалась серьезная самокритика принятой после крушения СССР геостратегии: Москва не осознала размаха произошедшего события, ослабившего границы страны, где ’коррупции поразила судебную и правоохранительную сферы’. Не так давно прошла чистка в кругах российской военной верхушки, и ни для кого не является секретом связь между ’российской мафией’ и чеченскими сепаратистами, запасающимися оружием и наркотиками на ’черных рынках’, которые существуют на всей территории от кавказского региона до Балкан.

Чечня не просто является ключевым звеном нефтяной геополитики, в ней отражаются и все идущие за стенами Кремля игры за власть. И дело не в том, что мы приуменьшаем проводимую чеченскими исламистами и их этническими собратьями ингушами политику сепаратизма, а в невозможности скрыть некоторые факты. В Чечне совершаются крупнейшие во всей России долларовые транзакции, нажившиеся в эпоху Ельцина олигархи (здесь можно вспомнить находящегося сегодня под арестом Михаила Ходорковского - союзника Ротшильда и Киссинджера) поддерживают финансовые отношения с чеченскими сепаратистами, особо показателен в этом смысле союз Бориса Березовского и чеченского лидера Шамиля Басаева.

Обвиненный в налоговых махинациях ’олигарх’ Березовский покинул Россию и скрывается сегодня в Лондоне, получив от правительства Тони Блэра (Tony Blair) ’политическое убежище’: отсюда он переставляет фигуры на шахматной доске кавказского региона и подрывает, скорее, позиции России, чем Путина.

О, конечно же, мы не можем не сказать, что ’российское 11 сентября’ произошло в разгар очередного заворачивания гаек в отношении нефтяного концерна ’ЮКОС’, начиная с которого упоминавшийся выше мультимиллионер Ходорковский начал ’покупать’ всю Россию. Этот процесс является частью балканизации страны посредством нерегулируемой приватизации, а акции самой компании могли бы контролироваться из Сити и Уолл-Стрит.

И на территории исламских республик Ингушетии и Чечни, и на территории православной Северной Осетии находятся месторождения природного газа и нефти. Другая Осетия - Южная - входит в состав Грузии, но при этом пытается при поддержке Москвы получить независимость, что привело к созданию достаточно напряженной ситуации. В приграничных территориях между Россией и Грузией (верной союзницей Соединенных Штатов) действует целая когорта сепаратистских движений - как исламских, так и христианских, которые в зависимости от каждого отдельно взятого случая получают поддержку либо со стороны Москвы, либо со стороны Вашингтона и Лондона, контролирующих Грузию.

Кроме того, Москва и Вашингтон занимаются продвижением своих соответствующих проектов по добыче нефти из Каспия и ее переброски к Черному морю, из-за чего кавказских регион стал и сценарием ’войны нефтепроводов’. Здесь стоит вспомнить, что мегаспекулянт Джордж Сорос (George Soros) - близкий соратник Березовского, Ротшильдов и Киссинджера - в результате ’демократического государственного переворота’ привел к власти в Грузии Михаила Саакашвили.

Крайне сложно разобраться в этой многоэтнической головоломке, которую представляет собой отделяющий Россию от Грузии регион, названный Национальным Географическим Обществом ’языковой твердыней’ (более 50 наречий), где расположены: исламские Чечня, Ингушетия, Дагестан, Адыгея, Карачаево-Черкессия, Кабардино-Балкария, православные Северная и Южная Осетия, а, кроме того, и многорелигиозная Абхазия. Не говоря уже о южных территориях Кавказа: входящей в состав Грузии исламской Аджарии, исламском анклаве Нахичевань и христианском Нагорном Карабахе, из-за которых в 1987 году разгорелась война между христианской Арменией и исламским Азербайджаном.

Еще со времен ’первой чеченской войны’ всем было известно, что в столице республике Грозном находится крупнейший на Кавказе, после расположенного на берегу Каспия в Баку, нефтеперерабатывающий завод: столицы Азербайджана и Чечни связывал стратегически важный нефтепровод. Непростая обстановка в Чечне оказалась зараженной международным терроризмом: ’эффект домино’ чеченской борьбы за независимость может вновь сказаться на Дагестане, благодаря которому Россия в значительной степени получает выход к Каспийскому морю. Потенциальное отделение Дагестана нанесло бы серьезный удар по интересам Москвы.

В надменной трагедии гениального Эсхила ’Прометей прикованный’ рассказывается о том, какие муки от прилетавшего клевать его печень орла терпел прикованный к Кавказским горам титан, посмевший украсть у Олимпийских богов огонь и подарить его людям, которые стали использовать его не только для созидания, но и для разрушения. Подобно Прометею Путин оказался прикован к кавказскому кризису, сумевшему опасно распространиться до Москвы и других российских городов. Тем самым он расплачивается за принятое после англосаксонского увязания в Ираке дерзкое решение сделать Россию осью евроазиатской геостратегии.

В отличие от Прометея, который как титан был бессмертен и обладал восстанавливающейся печенью, Путин - смертен, а потому необходимо как можно скорее найти выход из устроенной ему дьявольской ловушки и не оказаться при этом в ситуации ’третьей мировой войны’, которую стремятся начать ’неприятели России’, пытающиеся скрыть свое финансовое фиаско.

Альфредо Халифе-Рахме