Криминальная история Руди Джулиани

Одним из самых жестоких преступлений, которое можно совершить, является преследование обездоленных и проявление бессердечия к бездомным и голодным. Якобы для решения проблем обездоленных Рудольф Джулиани выписывал многомиллионные счета в пользу южноамериканских стран.
Таким образом, бывший мэр, который, не стыдясь, описывает себя как незаменимого лидера в деле претворения в жизнь «замечательных идей», вытянул из города огромные средства для пополнения своих собственных счетов и других мультимиллионеров в ущерб социальным службам.
Джулиани, также как и Буш, Чейни и другие американские политики, воплощает в себе основные анти-ценности капитализма. Как и они, он стал известен благодаря проявлению моральной двуличности. Джулиани, причисляющий себя к сторонникам пуританства, открыто нарушает его нормы в своей личной жизни. Джулиани в особенности отличается своим нетерпением в отношении маргиналов и граждан среднего класса и собственной безнаказанностью в попытках обойти законы Соединенных Штатов и других стран, которым он давал «советы».

Терроризм Джулиани

Являясь политиком-республиканцем, Джулиани - один из главных сторонников переизбрания Буша. Некоторое время его отмечали как возможную замену Чейни на посту вице-президента, учитывая испорченную репутацию последнего по причине его участия в многомиллионных мошеннических сделках, к которым Джулиани не применяет своего правила «нулевой терпимости».
На сайте в Интернете, пропагандирующем переизбрание Буша (www.georgewbush.com), можно прочитать следующее заявление Джулиани: « 11 сентября стал поворотным моментом в нашей истории. Эта трагедия объединила людей. Война, которую объявили террористы 11 сентября, продолжается до сих пор. Политика Буша на посту президента была основана на принципах пропорциональности и твердости в ситуации, когда мы оказались перед лицом самой страшной угрозы, которую мы когда-либо испытывали в нашей истории. Сегодня главенство Буша является решающим фактором в успешной борьбе с мировым терроризмом, поэтому так важно поддержать его кандидатуру на выборах».

Напомним, что месяц спустя после терактов в Нью-Йорке, Джулиани, в своем выступлении перед Генеральной Ассамблеей ООН, высказался за войну против стран, «которые поддерживают терроризм», и настаивал на факте, что «для нейтралитета больше не осталось места» в мире. Он также добавил: «(…) я настаиваю, чтобы они положились на свое сердце и признали, что больше нет места для нейтралитета в вопросах, касающихся терроризма. Мы выступаем либо за цивилизацию, либо за террористов.».

Парадоксально, но Джулиани является любимым персонажем террористических групп, выступающих против режима Кастро, таких как «Альфа 66» (www.alpha66.org), живо отреагировавших на заявления Джулиани, в которых он характеризует Кастро, как «подлое и страшное существо», прилагательные, которые превосходно подходят к самому Джулиани.
_

Расистская прелюдия на Гаити

Будучи адвокатом по профессии, Рудольф Джулиани в 1982 году был ассистентом генерального прокурора и был убежден, что на Гаити в эпоху Жан-Клода Дювалье (Jean-Claude Duvalier,) «не было политических репрессий».
В апреле этого же года он выступал в качестве свидетеля на судебном заседании по делу освобождения 2100 беженцев из этой страны, которых американцы держали под стражей. В этой связи Джулиани заявил, что репрессий в Гаити «просто не существ[овало] на тот момент», и поэтому беженцам нечего бояться «дружелюбного» правительства Дювалье.
Джулиани сказал, что он пришел к этому мнению после того, как Дювалье лично заверил его, что беженцы, перебравшиеся из Гаити в Соединенные Штаты, по их возвращении на родину не будут преследоваться.
Это был одним из самых громких эпизодов в расисткой карьере Джулиани, который предвосхитил политику преследований чернокожих иммигрантов, проводимую будущим мэром Нью-Йорка много лет спустя.
В начале 1980-х гг. Джулиани прославился своим вражеским отношением к беженцам из Гаити, которые при попытке бегства из страны были пойманы американским кораблем, а потом направлены в лагеря с «ужасными условиями». Многие из них измучены режимом Дювалье и сбежали для того, чтобы спасти свои жизни.

Джулиани защищал свои убеждения как в судах, так и в средствах массовых информации, выступая за репатриацию беженцев и притворяясь, что не замечает результаты многочисленных журналистских расследований, которые свидетельствовали о политических репрессиях на Гаити.
Джулиани фанатично защищал в то время режим Дювалье и постоянно боролся за депортацию беженцев. [1]

«Нулевая терпимость» и ее результаты

Джулиани родился в Бруклине в семье итальянских иммигрантов. Он занимал пост мэра Нью-Йорка в течение двух следующих друг за другом сроков с 1993 по 2001 гг.
Для оправдания своей политики, настроенной против самых бедных, Джулиани ссылается на так называемую теорию «разбитого оконного стекла», впервые предложенную Джеймсом Уилсоном (James Q. Wilson) и Джорджем Келлингом (George Kelling). Эта теория настаивает на том факте, что все попытки посягательства на порядок в обществе должны быть пресечены, к коим относится даже разбитое стекло.
Когда Джулиани окончательно овладел этой идеей, она трансформировалась в стратегию « нулевой терпимости», которая по мнению многих привела к значительному уменьшению преступности в Нью-Йорке. В то же время для остальных это снижение явилось лишь возможным следствием улучшения экономических условий. Между тем, совершенно достоверно то, что Джулиани использовал эту стратегию для борьбы с маргиналами и в пользу мощных финансовых интересов.
Автор книги « El juego de Giuliani dans la ville de Mexico », Narconews, 11 сентября 2003.), Ноа Фридски (Noah Friedsky) так характеризует вышеупомянутую политику «нулевой терпимости»: молодежь с цветной кожей, регулярно преследуемая за то, что отважилась выйти на улицу; переполненные неагрессивными «наркоманами» тюрьмы; матери семей, брошенных на произвол судьбы атрофированной системой социального обеспечения, чей бюджет пересекается с бюджетом полиции; противозаконно обвиненные и осужденные неимущие. Джулиани при этом ведет беспощадную войну с тем, кто защищает эти группы населения.

Только после того, как Джулиани ушел из мэрии и прекратил преследования Фридски (Friedsky), факты, о которых шла речь в ее книге, стали фигурировать в делах. В это время заключенные после десятилетнего пребывания в тюрьме начали доказывать свою невиновность, благодаря ДНК-диагностике. А культура политического всемогущества и неприкосновенности исторически оформлялась на основе жестокости полицейских, например, по отношению к Абнер Луиме (Abner Louima).
Иммигрантка гаитянского происхождения Луима была задержана в 1997 году, избита и изнасилована в одном из полицейских участков в Бруклине. Другой иммигрант Амаду Дьялло (Amadou Diallo) был застрелен одним полицейским из огнестрельного оружия в 1999 году. Полицейские ошибочно думали, что при нем было оружие. Патрик Доризмон (Patrick Dorismond) был убит похожим образом полицией в 2000 году вследствие недоразумения в процессе продажи наркотиков.

В случаях Луимы и Дьялло Джулиани скрыл эти правонарушения, давая отчетливо понять, что он уклоняется от заявлений и от принятия мер, которые могли бы нанести вред полиции. Когда Комиссия по гражданским правам Соединенных Штатов провела расследование по избиению Луимы, мэр заявил, что департамент полиции «при применении силы действовал профессионально и ответственно ». Однако генеральный прокурор штата пришел к выводу, что в большинстве дел, имеющих отношение к полиции, имел место расистский фактор, так как в них фигурировали чернокожие и латиноамериканцы, не замешанные ни в одном преступлении. Джулиани на самом деле старался придать своим расистским склонностям законный характер не только в политической области, но также в области образования и других социальных сферах.

Как написала газета New York Post 23 сентября 1999 года, президент муниципальной университетской организации Херман Бадилло (Herman Badillo) заявил, что в культуре студентов мексиканского и доминиканского происхождения «отсутствует склонность к учебе», что они просто занимают место в школах без того, чтобы что-то учить, так как у них нет привычки учиться, потому что «они все родом из деревень и гор, а в случае мексиканцев, все являются индейцами».

В 1998 году муниципальные служащие помешали вывесить плакаты, высказывающих возмущение по поводу гибели Николаса Хьюарда мл. (Nicholas Heyward Jr.), Энтони Баеса (Anthony Baez) и Кесина Седено (Kevin Cedeno), которые были хладнокровно убиты нью-йоркской полицией. Энтони Баес был задушен полицейским Фрэнсисом Ливоти (Francis Livoti) после того, как на их патрульную машину случайно упал футбольный мяч.
По статистике, представленной защитниками прав человека, за период с 1994 по 1996 гг. полиция Нью-Йорка убила 75 человек (смертельными ударами по спине, голове, о землю, удушением, связыванием ног и рук за спиной перед тем, как затоптать и т.д.. По всем этим делам лишь трое полицейских были признанны виновными, но не за убийство. [2]

Одним из самых критикуемых аспектов правления Джулиани была его борьба с бездомными. Как и во всех остальных случаях, эта зловещая особа настойчиво преследовала эту маргинальную группу и даже противилась судебным решениям.
Джулиани постановил, что отныне бездомные не смогут больше получить бесплатные прибежища, чтобы это было расценено как необходимость найти работу. На самом деле, в своей книге Leadership (Лидерство) Джулиани хвастается тем, что его реформа системы социального обеспечения позволила сократить бюджет на социальную помощь на примерно 60 % и что муниципалитет приложил усилия, чтобы «провести проверки для исключения всякого мошенничества», как будто помощь, предоставленная нищим, может быть приравнена к тем суммам, которые поглотил Джулиани и его компания за все время.

«Предложенные меры сопровождались суровыми санкциями, которые вызвали сильное возмущение. Те, кто не подчинялся этой процедуре, не получали ночлега, а в случае, если они были главами семьи (в большинстве случаев это были матери-одиночки), у них отнимали детей, которых впоследствии усыновляли. Например, когда бездомный, ночующий в ночлеге, опаздывал на час на работу, его исключали из этого ночлега на 90 дней при первом опоздании, на 150 дней – при втором и на 180 дней – при третьем.» [« Como Giuliani limpio Manhattan », Charles O’Byrne.]].

Проявляя безграничный цинизм, мэр и его советники спорили, что новая администрация будет благоприятствовать неимущим в рамках более обширной стратегии, направленной на «искоренение культуры зависимости и ее замену категориями мотивации, независимости и готовности работать», что она будет помогать нью-йоркским бездомным «в поиске постоянного прибежища в частном секторе». Взамен защитники бездомных подчеркивали неспособность мэра понять нужды этих людей, которые ко всему прочему имеют психологические проблемы.

После того, как суд отклонил проект Джулиани, он нашел новый способ оживить войну против бездомных и нашел для этого предлог, соответствующий его личности: на двадцатисемилетнюю секретаршу Николь Барретт (Nicole Barrett) было совершенно нападение неизвестным, который ударил ее по голове камнем, а потом исчез. Хотя Барретт полностью оправилась от ударов, рассматриваемых как очень серьезные и имеющие необратимые последствия, способ нападения средь белого дня в самом центре Манхэттена напугал многих людей.
«Хотя не было никакой информации о нападавшем, было решено, что это был бездомный, возможно умственно отсталый (впоследствии будет выяснено, что это был преступник со стажем, облик которого мало соответствует описанию бездомного). Не прошло и трех дней после инцидента, как мэр заявил, что бездомные отныне не имеют права ночевать на улице. «В цивилизованных обществах улицы сделаны не для того, чтобы на них спать… Для этого существуют дома.» Не теряя времени, на следующий день шеф полиции заявил, что все люди, которые будут найдены на улице спящими будут задержаны в случае отказа найти собственное жилье.».
Этот настоящий «крестовый поход» против милосердия и солидарности настроил многие церкви Нью-Йорка, в том числе пресвитерианскую церковь на 5-й Авеню, против Джулиани. Она дала понять мэру, что не даст полиции задерживать тех, кто будет спать на ступенях церкви.
Хоть он и объявляет себя католиком, Джулиани допускает возможность разрешения абортов, хотя его доктринерские позиции являются для него лишь простыми инструментами в лживых стратегиях для получения денег или власти. Таким образом, в ходе предвыборной сенатской кампании против Хиллари Клинтон (Hillary Clinton) в 2000 году, Джулиани, желая выдать себя за фундаменталиста, оклеветал Хиллари, обвинив ее во «враждебности в отношении религиозных традиций страны». Ко всему прочему, Джулиани раскритиковал «либеральных судей», которые запретили расклейку текстов «Десяти заповедей» в школах.
В своей книге Leadership (Лидерство) Джулиани не оставляет сомнения в том, что вся его религия заключается в поклонении деньгам, но что касается идентичности Соединенных Штатов он пишет: « (…) мы есть религия. Светская религия (…). Мы едины нашей верой в демократию, религиозную свободу, капитализм, свободную экономику, где все могут выбирать способ зарабатывания денег (…)».
Являясь настоящим врагом культуры, как многие нацистские лидеры и руководители предприятий, Джулиани в 1993 году начал борьбу против бродячих художников. Он предложил обложить их налогами под предлогом того, что они представляли «опасность» для жителей Нью-Йорка, как и мойщики автомобильных стекол.
В качестве точного примера он начал личную борьбу против художника Роберта Ледермана (Robert Lederman), «так как одно дело назвать кого-то слабоумным, и совсем другое – сравнить человека с Адольфом Гитлером.». Джулиани забросал членов городского управления в октябре 1998 года различными высказываниями, собранными газетой New York Daily News), в ответ на то, что Ледерман написал несколько картин, в которых он представлен как нацистский диктатор Муссолини или как борец Ку Клукс Клана [3].

«Сила» лидерства

В своей книге Leadership (Лидерство) Джулиани восхваляет «силу своего лидерства», волнующе рассказывая о своей исполнительности и о своих корнях.
Мать знает, как привить своему ребенку ценности, которые составляют смысл ее жизни. Естественно, Джулиани привили дисциплину, осознание власти и успеха без учета честности, доброты, справедливости и взаимоуважения.
Поэтому Джулиани отмечает в своей книге: «каждое утро ровно в 8 часов я делал свою мать счастливой. В течение всего моего детства я считал необходимым сначала сделать уроки, а потом уже идти играть (…). Вот почему в 1981 году я начинал каждое утро с собрания, в котором принимали участие мои ближайшие коллеги. (…) Я считаю это краеугольным камнем эффективного функционирования всей системы (…)».
Но «успехи», достигнутые благодаря этой системе Джулиани, остаются плачевными. На подобных собраниях «соперничество и раздоры между властями были знаком здоровой конкуренции» и воспринимались в порядке вещей. Они были основаны на принципах «отдавать приоритетное значение тому, что является приоритетным» и «торопиться овладеть ситуацией». В том же духе были совместно подготовлены уловки, к которым прибегал Джулиани для навязывания нью-йоркцам решений, таких как запрет на открытие стриптиз-клубов или заключение в тюрьму мойщиков автостекол, которые из-за совей бедности, вынуждены заниматься этим малоприбыльным делом.

Стоит воспроизвести предложения Джулиани в манере, которую он использовал для того, чтобы одержать, как он считает, свою первую «победу»: « (…) пришла идея в первую очередь заняться проблемой мойщиков лобовых стекол. В то время они приближались к стоявшей на светофоре или в пробке машине, обливали лобовое стекло водой и мыли его грязной тряпкой (…). После несанкционированной «помывки», мойщик подходил к водителю и просил вознаграждение. Если водитель отказывался, мойщик мог или плюнуть на лобовое стекло, либо ударить машину ногой.
Использование такого способа устрашения было очень выгодно, так как эти люди в большей степени работали вблизи мостов и туннелей. Это было одним из первых и последних впечатлений, которое получали гости Нью-Йорка при въезде и выезде из города. Такая картина не могла вселить доверие.

«Я думал, что будет достаточно легко убрать мойщиков с дорог Нью-Йорка. А эффект от этого будет виден сразу же. Тогда я вызвал полицейского представителя Билла Брэттона» [4] и Дэнни Янга (Denny Young)… Брэттон, который разделял мое мнение, касающееся необходимости заняться малолетними преступниками для того, чтобы заставить их вести себя цивилизованно, уважать закон, и для того, чтобы обезопасить город, вернулся через несколько дней и заявил, что департамент полиции не может отделаться от мойщиков лобовых стекол. Брэттон хотел заставить полицию, но ему объяснили, что так как мойщики не угрожали водителям физической расправой и «не вымогали» денег, у полиции не было легальных оснований прогонять их или задерживать против их воли.

В следующих параграфах Джулиани еще больше говорит о бесполезности своих обобщений по предполагаемому агрессивному поведению и выставляет напоказ свою собственную нехватку ответственности и этичности: «Я сказал Брэттону, чтобы он не обращал внимание на то, просят они деньги или нет. Когда они спускались с тротуара и переходили дорогу, они уже нарушали закон. Можно было бы сразу составить акт правонарушения. А после этого можно было бы навести справки, спросить, являются ли они рецидивистами и т. д.».

Прибегая к этому подлому приему, Джулиани и Брэттон преследовали мойщиков автостекол: « (…) Мы начали привлекать этих типов к суду и обнаружили, что многие из них уже были в розыске за совершение серьезных преступлений, например, за вторжение на чужую территорию. В течение одного месяца мы радикально изменили ситуацию. Все явно наладилось. Это понравилось как жителям Нью-Йорка, так и гостям города, которые пополняли казну города и снабжали работой его обитателей. Это было нашим первым успехом.».
Как следует из процитированных выше отрывков книги, основатель стратегии «нулевой терпимости», преследователь нищих и мойщиков лобовых стекол является одновременно лживым чиновником и контролером. Можно также понять, что он руководит лишь для тех, у кого есть деньги.
Таким образом, его второй «успех», подробно описанный в книге, был связан с сокращением налогов в пользу владельцев гостиниц для «стимулирования их бизнеса», а также продолжением борьбы с бедными и защитой богатых.
Такого рода эпизоды изобилуют в книге Leadership (Лидерство) Джулиани, также как и его мнимая способность отвечать за расследования терактов 11 сентября. Но при прочтении его книги возникает вывод, что, на самом деле, если оставить в стороне самовосхваление, настолько характерное для Джулиани, он не сделал больше, чем должен был сделать, находясь на посту мэра города. В той же книге имеется эпизод, который выдвигает на первый план самого Джулиани и описывает одну из первых его забот 11 сентября, которая заключалась в том, чтобы позвонить любовнице. Важно то, что он не потерял контроля над своими эмоциями, совершая действия, продиктованные здравым смыслом, как, например, вызов пожарных или национальной гвардии.
Как и полагается, нахождение Джулиани на посту мэра вызывало споры, так как семьи погибших 11 сентября пожарных обвинили его в неудовлетворении просьб пожарников быть экипированными новым радиокоммуникационным оборудованием, скорее всего из-за того, что бывший мэр не увидел для себя никакой экономической выгоды в этом.

Тем не менее, для тех, кто был на его стороне, он произнес 16 сентября 2001 года трогательную речь в ходе церемонии награждения пожарной казармы, в которой он говорил, обращаясь к семьям погибших, что они отдали «свою жизнь и любовь этой казарме», упомянув о «наших разрывающихся сердцах(…), которые тем не менее продолжают биться с силой (именно так!)». Он не преминул упомянуть о своем племяннике, с которым случился несчастный случай, когда он работал пожарником, и у которого «болит душа», когда он вспоминает о погибших. Это типичные слезы торговца, ложный сентиментализм по-настоящему жалкого человека.

В Мексике

В 2003 году, компания Giuliani Partners LLC была ангажирована группой предприятий, возглавляемых самым богатым человеком в Мексике Карлосом Слимом (Carlos Slim), на сумму 4 миллиона 300 тысяч долларов для борьбы с преступностью в столице.
За несколько месяцев до этого, 14 октября 2002 года, мексиканский союз предпринимателей «Coparmex» объявил через президента Гражданского совета по общественной незащещенности Хосе Антонии Ортега (Jose Antonui Ortega), что рекомендации бывшего мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани «позволят обеспечить установление закона в городе Мехико».
Ортега был на стороне общественных и секретных организаций ультраправого течения в Мексике. Он является одним из руководителей кампании, нацеленной на борьбу против «незащищенности» по предпринимательским критериям.
По данным мексиканского исследователя Хосе Мартинеса (José Martinez), автора многих книг, в которых говорится о мексиканских политиках, эта кампания была запущена еще в 2001 году, когда Карлос Слим подарил Нью-Йорку значительные суммы. Примерно год спустя, «учитывая короткий список президентских надежд республиканцев. Карлос Слим подарил ему 4,3 миллиона долларов, чтобы сделаться полезным для города Мехико.»

Можно было бы добавить, что Слим поддерживает «сердечные отношения» с венесуэльским мультимиллионером Густаво Сизнеросом (Gustavo Cisneros), магнатом электронных СМИ и союзником мэра Каракаса Альфредо Пенья (Alfredo Peña,), который внедрил в столице схожие с идеями Джулиани методы борьбы с бедностью с точки зрения предпринимателей, имея в распоряжении на сей раз гораздо более скромные суммы (чуть больше 100 тысяч долларов), чем шеф нью-йоркской полиции Уильям Брэттон при мэре Джулиани.

Джулиани с 300 телохранителями посетил самые «сложные» кварталы города Мехико для того, чтобы передать свои вечные и по-настоящему криминальные рекомендации в борьбе с бедными и маргиналами.
В конечном итоге, защитник стратегии « нулевой терпимости» в отношении малолетних преступников представил свой отчет на всеобщий суд семь месяцев спустя оговоренной даты внедрения этой стратегии, которую он сам так и не смог по-настоящему внедрить, что на практике вылилось в принятие предвиденных мер.
К тому же многие рекомендации Джулиани, например, касающиеся преследования проституток и мойщиков лобовых стекол, нарушают личные права человека, установленные мексиканской Конституцией, а также другими законами (например, отсутствие дискриминации по социально-экономическим причинам).
Джулиани также проводил «зачистки» в Доминиканской республике в феврале 2004 года. Президент страны Иполито Мехиа (Hipolito Mejia) после признания того, что увеличение безработицы и бедности вызвало увеличение преступности, заявил, что правительству понадобится помощь бывшего мэра Нью-Йорка Рудольфа Джулиани, чтобы улучшить посредством « его крепкой руки и предохранительных мер» городскую безопасность.
Раскрывая свои методы, заключающиеся в борьбе скорее с последствиями, нежели с причинами, он заявил, что распространению преступности способствует «безработица и увеличение количества бедных», но «что [у них есть] прочная программа, основанная на твердой руке и предохранительных мерах ».

Итоги и проекты Джулиани

Джеймс Петрас (James Petras) написал в своей статье под названием «Настоящий Джулиани» в газете La Jornada от 17 сентября 2002 года, что бывший мэр ушел со своего поста, оставив нью-йоркскую казну пустой и скрыв по примеру компании «Enron» долг в 25 миллиардов долларов. Большая часть этих средств предназначалась для внебюджетных обязательств, взятых на себя зависимыми от муниципалитета службами во время пребывания Джулиани на посту мэра. Другими словами, бывший мэр спрятал долги на сумму, которая как минимум в 5 раз превысила сумму долга самого крупной обанкротившейся компании в истории США.
Петрас поясняет, что Джулиани скрыл бюджетный дефицит Нью-Йорка посредством манипуляций со счетами: он не включал возрастающий долг многих служб, заменяя их счетами служб, которые задолжали меньше. Официально Джулиани оставил долг в 5 миллиардов долларов, скинув его на «террористические атаки 11 сентября», но впоследствии выяснилось, что Нью-Йорк пребывает в глубоком финансовом кризисе, который требовал «серьезных сокращений» расходов на здравоохранение, образование и социальных служб, а также повышение регрессивных налогов во избежание финансового краха.
Бывший мэр способствовал созданию огромного дефицита, понижая налоговые ставки крупным строительным компаниям города на сотни миллионов долларов и расходуя миллиарды долларов для сохранения образа Нью-Йорка как «глобального центра финансов, земельных благ и туризма».
Всем известны имена тех, кто получал выгоду от этих нью-йоркских махинаций: например, Хернанад де Санди Вейл (Hernandad de Sandy Weil) из «City Bank», магнат в области недвижимости Цукерман (Zuckerman), король страхового бизнеса Ханк Гринберг (Hank Greenberg), а также сам бывший мэр Джулиани, но «для американских средств массовой информации они все остаются неприкосновенными».
Стремление к наживе у Джулиани, как и у Чейни и Буша, кажется, не имеет границ: он неплохо заработал на деле компании «Халлибертон» (Halliburton), которая в 1999 и 2000 годах профинансировала предвыборную кампанию Буша и других республиканцев на сумму более 250 тысяч долларов, а также ассоциацию «друзей Джулиани» [5].
Другие политико-финансовые операции Джулиани были отвергнуты в судебном порядке, в частности, судом Нью-Йорка, который воспрепятствовал планам мэра разрушить 120 общественных садов для того, чтобы передать освободившиеся территории в руки подрядчиков.

Моральная двуличность Джулиани

На посту мэра Джулиани был раскритикован, в том числе и судебными инстанциями, за посягательство на свободу слова по моральным мотивам. Федеральный суд был вынужден аннулировать приказ мэра заблокировать счета, предназначенные для Музея искусства Бруклина из-за спорной выставки Sensation, проходившей в нем.
Хоть Джулиани, несмотря на свой возраст, и не показывает пример сексуального воздержания, он ведет активную борьбу с секс-шопами. В 1998 году был издан муниципальный приказ, по которому 138 из 155 коммерсантов, связанных с секс-индустрией были вынуждены закрыть свои магазины и покинуть торговую и жилую зоны города.
Джулиани, известный своими преследованиями проституток, был также раскритикован за то, что способствовал исчезновению курсов полового воспитания из школьных программ города.
19 октября 1998 года полиция Нью-Йорка разогнала демонстрацию активистов-гомосексуалистов неподобающим образом. Демонстрантов, среди которых было много больных СПИДом (также неугодных Джулиани) били, оскорбляли и арестовывали. Всего было арестовано 100 человек, которых поместили в камеры вплоть до наступления следующего дня без предоставления им лекарств, что нанесло непоправимый вред здоровью многих из них. Джулиани по обыкновению соврал, дабы оправдать агрессию полиции: «Мы бы предоставили разрешение на демонстрацию, если бы имели несколько дней в запасе».
В противоположность этой нравоучительной цензуре, которая отображает его предубеждение и авторитаризм, Джулиани, будучи сторонником нетерпимости, тем не менее, гарантировал защиту одному религиозному деятелю, обвиненному в злоупотреблениях на сексуальной почве. Возможно, это произошло потому, что для самого Джулиани злоупотребление властью является нормой.
3 февраля 2003 года нью-йоркская пресса обнародовала факт, что Его Высокопреосвященство Алан Плака (Alan Placa), высокий прелат католической церкви Лонг-Айленд, который был исключен в апреле прошлого года из своей епархии после предъявленных ему обвинений в сексуальных домогательствах, работал по три раза в неделю в компании бывшего мэра «Giuliani Partners». Бывший друг Джулиани Плака изначально отрицал свои профессиональные отношения с Джулиани, но пресс-секретарь последнего, Сани Майндел, не один раз подтверждал, что прелат активно работал на них.

В сексуальном отношении, Джулиани известен своими собственными авантюрами, которые, с одной стороны, скандальны, а с другой - нелепы.
В 1999 году было сообщено, что любовницей Джулиани является его коллега Кристин Латегано (Crystine Lategano), руководитель отдела связей с общественностью в мэрии. Дело дошло до того, что жена Джулиани Донна Ханновер (Donna Hanover) предявила ему ультиматум и потребовала, чтобы он ушел.
В это период Джулиани признает, что живет в фактическом разводе со своей женой, актрисой Донной Ханновер 53 лет, которая в 2003 году завела себе нового мужа.
Джулиани, со своей стороны, женился на обеспеченной даме немного более 40 лет Джудит Натан (Judith Nathan), которая была его любовницей еще в 2000 году. Когда началась эта связь, Джулиани должен был освободить официальную резиденцию мэрии и искать себе новое жилье среди друзей. Им мог оказаться дом «его подружки», о которой он публично сообщил. Подобное отношение заставило Ханновер просить у суда запретить в судебном порядке сопернице посещать официальную резиденцию. Это произошло тогда, когда Джулиани намеревался связать дружбой любовницу и своих детей Эндрю и Кэролин.
В конечном итоге, развод Джулиани завершился договором, по которому Джулиани обязывался выплатить своей бывшей жене 6,8 миллионов долларов. В возрасте 58 лет бывший мэр вновь женился. Прессе он не без снобизма заявил: Я очень, очень счастлив. Я надеюсь, что мы проведем остаток нашей жизни вместе.