Кто боится гражданской ядерной программы Ирана?

Белый дом распространил пресс-релиз с разъяснениями для журналистов по резолюции 1929 Совета безопасности ООН. [1] Содержание этого документа - и широкая рекламная кампания, которая его сопровождала - было представлено крупными западными СМИ, как обычно, без малейшего критического анализа.

Согласно западной прессе - то есть согласно Белому дому, которому она вторила как попугай в данном случае - резолюция была принята "при очень широкой поддержке" и является "ответом на постоянный отказ Ирана подчиниться своим международным обязательствам в отношении его ядерной программы". Давайте посмотрим.

Из 15 членов Совета безопасности ООН 12 проголосовали "за" (из них 5 постоянных членов), 1 воздержался и 2 проголосовали "против". [2] Эта "очень широкая поддержка" в действительности скрывает новый раскол: впервые в истории Совета безопасности ООН блок развивающихся стран (Бразилия и Турция, поддержанные всеми неприсоединившимися странами) выступил против его постоянных членов (Китай, Соединённые Штаты, Франция, Великобритания, Россия) и их вассалов. Таким образом, это "единодушие минус два голоса" в действительности показывает разрыв между правлением пяти держав и теми, кого мы снова должны назвать страны "третьего мира" (по аналогии с третьим сословием [3]), то есть теми, с чьим мнением не считаются.

Бразилия сыграла главную роль в разработке соглашения Тлателолко, согласно которому Латинская Америка является "зоной, свободной от ядерного оружия". Турция проводит активную работу, чтобы сделать Ближний Восток "зоной, свободной от ядерного оружия". Никто не сомневается, что эти два государства искренне выступают против распространения ядерного оружия. Никто также не сомневается, что Турция, имеющая общую границу с Ираном, особенно заинтересована в том, чтобы помешать Тегерану получить атомную бомбу.

В таком случае почему они проголосовали против резолюции 1929? Как мы увидим дальше, проблемы, поставленные великими державами, являются всего лишь дымовой завесой, чтобы скрыть основную дискуссию - в которой Иран и неприсоединившиеся страны ставят под вопрос их привилегии.

Миф об иранской бомбе

Во времена шаха Резы Пехлеви Соединённые Штаты и Франция создали обширную программу с целью снабдить Тегеран атомной бомбой. Считалось, что с учётом истории страны Иран не является экспансионистским государством и что великие державы могут без риска предоставить ему эти технологии.

Эта программа была прекращена Западом в начале исламской Революции и дала повод для долгой финансовой тяжбы вокруг компании Eurodif. Согласно иранским властям, программа никогда не возобновлялась.

Аятолла Хомейни и его преемники осудили производство, хранение, использование и угрозу применения ядерного оружия как противоречащие их религиозным ценностям. По их мнению, это неприемлемо в нравственном отношении использовать оружие массового уничтожения, которое убивает без различия гражданское население и военных, сторонников и противников правительства. Этот запрет приобрёл силу закона, когда Верховный лидер Революции, аятолла Хаменеи выпустил декрет 9 августа 2005 г.

Иранские руководители уже продемонстрировали своё подчинение этому принципу, а иранский народ дорого заплатил за него. Это случилось во время войны, начатой Ираком против Ирана (1980-88). Саддам Хусейн отдал приказ стрелять неуправляемыми ракетами по иранским городам. Иранская армия отвечала тем же, пока не вмешался имам Хомейни. Он приказал прекратить обстрелы во имя этого принципа, запретив стрелять вслепую по городам противника. Страна сделала выбор в пользу того, чтобы вынести более долгую войну, чем победить в ней, используя оружие, не опознававшее цели. [4]

Учитывая такой способ функционирования страны, невозможно представить, чтобы отдельные лица вышли за пределы этой теологической точки зрения и памяти жертв войны, чтобы создать широкую секретную программу исследований и производства атомной бомбы.

Иранская позиция предвосхитила международное право. И действительно, Международный суд в Гааге только в 1996 году подчеркнул, что любое массовое уничтожение является преступлением, и что сам принцип ядерного сдерживания - то есть угроза совершить преступление - является преступлением. [5] Но так как мнение Суда является не обязательным, а лишь консультативным, то великие державы сами решают, учитывать ли его. [6]

Миф об иранской военной ядерной программе был сфабрикован англосаксами после их вторжения в Афганистан и Ирак. Их стратегический план предусматривал в дальнейшем захват Ирана в клещи с территории этих двух соседних стран. В тот период времени спецслужбы США и Британии распространили ложную информацию об этом, как они это сделали и в отношении мнимой программы оружия массового уничтожения Саддама Хусейна. Данные, переданные союзникам и прессе, чаще всего поступали от группы иранских эмигрантов - "Организации моджахедов иранского народа". С тех пор выяснилось, что эти эмигранты выдумывали свои данные по мере необходимости. К тому же они жили в Ираке, но даже при поддержке местных семей им не удалось проникнуть в организацию "Корпус стражей иранской революции", которая является весьма секционированной. Сегодня американские эксперты признают, что это был ненадёжный источник. И только неоконсерваторы и французские спецслужбы, которые охраняют мировую штаб-квартиру "Моджахедов" во Франции, продолжают в это верить. [7]

Эта дезинформация послужила основой для голосования по резолюциям 1737 (23 декабря 2006 г.) [8] и 1747 (24 марта 2007 г.). [9]

Вашингтон отказался от обвинений против Ирана 3 декабря 2007 года, когда директор Национальной разведки вице-адмирал Джон Майкл Макконнел обнародовал свой итоговый доклад. В нём было сказано, что Иран несколько лет назад остановил свою военную ядерную программу, и что если он её возобновит, то всё равно не сможет создать атомную бомбу, по крайней мере, до 2015 года. [10] Публикацией этого доклада Макконнел стремился положить конец не столько полемике, сколько хотел - поддерживая позицию высокопоставленных офицеров вокруг старого генерала Брента Скоукрофта - отсрочить план войны против Ирана, так как у Соединённых Штатов временно больше не было экономических и военных средств для этого. [11] Наши читатели помнят, что я анализировал эти события на страницах нашего издания, указав на изменение политики Вашингтона за шесть часов до публикации этого неожиданного доклада. [12]

Между командующим CentCom (Центральное командование ВС США - прим. перев.) адмиралом Уильямом Фэллоном и его иранскими коллегами была заключена договорённость с одобрения министра обороны США Роберта Гейтса и под контролем духовного наставника старших офицеров, генерала Скоукрофта. Было достигнуто соглашение о разрядке, чтобы позволить Соединённым Штатам уйти из Ирака с высоко поднятой головой. Однако клан Буша-Чейни, который всё ещё надеялся на эту войну, добился голосования по новым санкциям в отношении Ирана посредством резолюции 1803 (3 марта 2008 г.) [13], за которой сразу последовал уход в отставку адмирала Фэллона. [14] И снова наши читатели помнят об этом моменте, который я подробно описал на этих страницах. [15]

Наконец, была попытка клана Буша-Чейни обойти противодействие американских старших офицеров, передав часть подряда для атаки на Иран Израилю. Для этого ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля - прим. перев.) арендовал две военные авиабазы в Грузии, с которых бомбардировщики могли нанести удары по Ирану, избежав необходимости дозаправки в воздухе. Увы, этот план был внезапно сорван войной в Южной Осетии и бомбардировками Россией израильских баз в Грузии.

В конечном счёте генерал Скоукрофт и его человек - Барак Обама - перехватили инициативу в этой полемике и использовали её, чтобы продвинуть свои планы. Речь больше не идёт о том, чтобы подготовить войну против Ирана, речь об оказании сильного давления на Тегеран, чтобы заставить его сотрудничать с англосаксами в Афганистане и в Ираке. В самом деле, западные войска увязли на этих двух театрах военных действий, в то время как у иранцев имеются мощные рычаги влияния среди афганского азербайджанского (так в тексте - прим. перев.) населения и иракских шиитов.

Таким образом, генерал Скоукрофт, устранивший миф о ядерной программе Ирана в декабре 2007 года, и получивший как пощёчину санкции против Ирана в марте 2008 года, стал агитатором за эти же самые санкции в 2010 году.

Энергетическая независимость развивающихся стран

В течение 60 лет заботой Ирана остаётся энергетическая независимость. При имперской монархии премьер-министр Мохаммед Моссадык национализировал Anglo-Iranian Oil Company и выслал из страны большинство британских советников и специалистов. По его мнению и мнению других подданных шаха, речь шла не столько о том, чтобы вернуть себе финансовую манну, сколько получить средства для экономического развития. Иранская нефть должна была обеспечить развитие иранской промышленности.

Лондон, считая себя ущемлённым, подал жалобу в Международный суд в Гааге - и проиграл. И тогда британцы обратились к Соединённым Штатам, чтобы организовать государственный переворот. [16] В результате "операции Аякс" Моссадык был арестован, а его место занял бывший нацистский генерал Фазлолла Захеди. Шахский режим стал самым деспотичным на планете.

Исламская Революция, которая свергла шаха, взяла на себя заботу об энергетической независимости. Предчувствуя истощение своих нефтяных запасов, Тегеран включил в свою большую программу научных и технических исследований работы в области гражданской ядерной энергетики. Тем более, что согласно иранским геологам в стране достаточно пригодных для разработки залежей урана - это более важное богатство, чем нефть.

Не располагая ядерным топливом, Тегеран приобрёл его благодаря президенту Раулю Альфонсину. В 1987 и 1988 гг. были подписаны три договора с Аргентиной. Первые поставки обогащённого до 19,75% урана были осуществлены в 1993 году. [17] Однако эти соглашения были сорваны терактами в Буэнос-Айресе в 1992 и 1994 гг., приписанными Ирану, но, скорее всего, они были проведены "Моссадом", который обосновался в стране во время диктатуры генерала Виделы. [18]

В 2003 году Иран подписал Дополнительный протокол к Договору о нераспространении ядерного оружия, учитывающий научные достижения. По новым условиям подписавшие протокол стороны должны уведомлять Международное агентство атомной энергии о строящихся ядерных объектах, в то время как в прошлом они должны были официально сообщать о них только за шесть месяцев до их ввода в эксплуатацию. Но в связи с изменением правил Тегеран подтвердил строительство новых объектов в Натанзе и Араке. Дополнительный протокол не предусматривал временных мер для перехода с одной правовой системы на другую, и президент Мохаммед Хатами согласился обсудить условия с контактной группой, состоявшей из Европейского Союза, Германии, Франции и Великобритании (ЕС + 3), и приостановил обогащение урана в качестве примирительного жеста.

Махмуд Ахмадинеджад, избранный президентом Республики в середине 2005 года, посчитал, что его страна дала достаточный срок МАГАТЭ, чтобы провести необходимые проверки во время переходного периода, и что "группа трёх" сознательно тянет время, чтобы продлить на неопределённое время иранский мораторий. Поэтому он решил возобновить процесс обогащения урана.

С этого момента европейцы - которые презрительно считают Иран "режимом мулл" [19] - стали упрекать иранцев в том, что они не сдержали своё слово. Администрация Ахмадинеджада утверждает, что, как и все правительства мира, она связана договорами, ратифицированными её парламентом, а не политикой предыдущей администрации. Это стало началом юридического конфликта. Германия, Франция и Великобритания получили поддержку "большой восьмёрки" и убедили Совет управляющих МАГАТЭ перенести этот спор в Совет безопасности ООН.

Голосование Совета управляющих (4 февраля 2006 г.) предвосхитило голосование в Совете безопасности ООН 9 июня 2010 г. Великие державы выступили одним блоком, в то время как Куба, Сирия и Венесуэла проголосовали против.

Администрация Ахмадинеджада, рассерженная этим унижением, решила отозвать подпись Ирана под Дополнительным протоколом. Это решение сделало недействительными обязательства администрации Хатами и прекратило полемику с группой ЕС + 3. Совет безопасности ООН отреагировал тем, что потребовал снова приостановить обогащение урана (резолюция 1696 от 31 июля 2006 г.). [20] С точки зрения международного права эта резолюция не имеет правовой основы. В Уставе ООН не сказано, что Совет безопасности ООН может требовать от государства-члена организации, чтобы оно отказалось от одного из своих прав ради "восстановления доверия" к нему других стран.

С тех пор Иран - при поддержке 118 неприсоединившихся стран - отказывается подчиниться непрерывным требованиям Совета безопасности ООН, основываясь на статье 25 Устава организации. А в ней на самом деле оговаривается, что страны-члены ООН обязаны подчиняться решениям Совбеза ООН только в том случае, если эти решения соответствуют Уставу ООН. Мало-помалу дискуссии по поводу международного права в области контроля МАГАТЭ за иранской ядерной программой сместились в сторону борьбы между великими державами и развивающимися странами. Или, скорее, дискуссия вернулась в своё начало, в 1950-е годы; вопрос о контроле посредством МАГАТЭ является лишь эпизодом в борьбе между господствующими державами и странами "третьего мира".

После нефти - уран

Сравнение поведения великих держав по отношению к иранской нефти вчера и их поведения по отношению к иранскому урану сегодня является поразительным.

Сразу после Второй мировой войны англосаксы заставили Иран согласиться на кабальные контракты на добычу его нефти, без выплаты справедливой цены. [21] Они также помешали Ирану обзавестись крупными заводами для нефтепереработки. Таким образом, иранцам приходилось импортировать дорогой бензин, производившийся "British Petroleum", которая перерабатывала украденную у них нефть за границей.

Сегодня великие державы хотят запретить Ирану обогащать его собственный уран для производства из него топлива. Таким образом, чтобы у страны не было возможности использовать свои собственные полезные ископаемые и чтобы она была вынуждена продавать их по низкой цене. В 2006 году англосаксы провели через Совет безопасности ООН резолюцию, которая требовала, чтобы Тегеран прекратил свою деятельность, связанную с обогащением урана, включая исследования и разработку. Затем они предложили иранцам покупать у них необработанный уран и продавать им обогащённый.

Реакция Махмуда Ахмадинеджада на этот шантаж была такой же, как у Мохандаса К. Ганди в схожей ситуации. Британцы запрещали индийцам прясть свой хлопок. Они покупали у индийцев по низкой цене сырьё, которое те не могли использовать, а затем перепродавали им по высокой цене ткани, сотканные из их хлопка в Манчестере. Махатма Ганди нарушил имперский закон и сам ткал хлопок на примитивной прялке, что стало символом его политической партии. Точно так же англичане установили монополию на добычу соли и ввели непомерные налоги на этот продукт первой необходимости. Ганди нарушил имперский закон, совершив чрезвычайный поход через всю страну - он собирался сам добывать соль. Именно посредством таких акций Индия вернула свою экономическую самостоятельность.

Громкие заявления Махмуда Ахмадинеджада во время ввода в эксплуатацию центрифуг следует понимать в этом контексте. Они выражают желание Ирана самому использовать свои полезные ископаемые и обеспечить себя таким образом энергией, необходимой для его экономического развития.

В конце концов, в Договоре о нераспространении ядерного оружия нет запрета на обогащение урана. [22]

Тегеранский протокол

По случаю саммита по ядерной безопасности в Вашингтоне (12 и 13 апреля 2010 г.) бразильский президент Лула да Силва предоставил свои посреднические услуги своему американскому коллеге. Он спросил у него, какие меры необходимы, чтобы восстановить доверие и остановить новые резолюции Совета Безопасности ООН.

Г-н Лула да Силва, который претендует на пост генерального секретаря ООН, действовал в качестве посредника между великими и малыми державами. Захваченный врасплох президент Обама воздержался от немедленного ответа. Наконец, 20 апреля он отправил ему письмо. [23] В нём он указал, что подойдёт мера, о которой договорились в ноябре 2009 года, а потом от неё отказались: Иран может обменять недостаточно обогащённый уран на низкообогащённый, и этот обмен может происходить в третьих странах, например, в Турции. Тегеран сможет таким образом снабжать топливом свой реактор для медицинских целей, не прибегая к самостоятельному обогащению урана. Сходное письмо было направлено г-ном Обамой и его турецкому коллеге, но оно не было обнародовано.

Бразильский президент немедленно отправился в Москву, где на совместной пресс-конференции (14 мая) президент Медведев подтвердил, что с российской точки зрения эта мера также будет считаться приемлемым решением. [24] Г-н Лула да Силва присоединился к турецкому премьер-министру в Тегеране и подписал ожидавшийся документ с президентом Ахмадинеджадом (17 мая). [25]

С учётом этого Махмуд Ахмадинеджад подтвердил, что, если соглашение будет реализовано, то его стране не потребуется заниматься процессом обогащения, но чтобы обезопасить себя от возможного нарушения Протокола, Ирану следует освоить эту технологию.

Но тут Вашингтон резко меняет свою позицию и представляет Совету безопасности ООН проект резолюции, по которому он заранее договорился с другими постоянными членами Совбеза. После трёх недель психодрамы этот текст с небольшими поправками выносится на обсуждение Совета безопасности ООН. Западные участники переговоров для проформы отправляют по факсу в Тегеран свои соображения по Протоколу - за четыре часа до начала голосования в Совбезе ООН. [26] Они больше не хотят временного соглашения, они требуют, чтобы Иран отказался от технологии обогащения урана. Резолюция 1929 одобрена, в том числе Россией и Китаем (9 июня). [27]

Для Бразилии, Турции, Ирана и 118 неприсоединившихся стран, которые их поддерживали, это было большим ударом. Абсолютно ясно, что великие державы обеспокоены не тем, чтобы помешать Ирану обогащать уран для создания бомб, а чтобы помешать ему освоить технологию, которая гарантирует его независимость.

Последствия резолюции 1929

В последующие дни стали заметны разногласия внутри российского руководства. Следовавшие одно за другим противоречивые заявления то подтверждали, то опровергали, что предусмотренное резолюцией 1929 эмбарго также распространяется и на российские зенитно-ракетные системы С-300, которые должны быть поставлены Ирану. В конце концов президент Медведев поставил точку: поставки вооружений ПВО приостановлены, что означает, что возможная бомбардировка Ирана остаётся правдоподобным военным вариантом решения.

Продолжая в том же духе, Вашингтон добавил к санкциям ООН свои собственные санкции, за ним последовал Европейский Союз. Эти новые меры нацелены на то, чтобы лишить Иран необходимой ему энергии. Они запрещают компаниям, имеющим интересы на Западе, поставлять Тегерану бензин или любое другое горючее. [28] Первыми последствиями этих односторонних мер стало то, что компания "Total" вынуждена уйти из Ирана. Бразильский министр иностранных дел Селсу Аморим заявил, что агропромышленные компании его страны не могут идти на риск и поставлять Ирану этанол. Эти разрывы связей представляют собой экономические неприятности не только для иранцев, но и для французов и бразильцев.

Ситуация в Москве достигла точки кипения. Сторонники премьер-министра Владимира Путина считают себя обманутыми. С их точки зрения санкции против Ирана не должны дестабилизировать страну. Они согласились с позицией президента Дмитрия Медведева о сотрудничестве с Соединёнными Штатами при условии, что санкции будут ограничены только санкциями ООН. Отныне они поставлены перед свершившимся фактом: резолюция Совета безопасности ООН служит обоснованием для односторонних мер Вашингтона и Брюсселя, которые нацелены на то, чтобы задушить Иран. Министр обороны США Роберт Гейтс, выступая в Сенате, насмехался над замешательством, которое царит в Кремле, и "шизофреническим подходом" Кремля к иранскому вопросу.

Продолжая в том же темпе, Германия проявила излишнее рвение. Канцлер Ангела Меркель приказала конфисковать оборудование, которое предназначалось для строительства гражданской атомной станции в Бушере, и задержать российских инженеров, которые её монтируют. Москва раздражена, а посол Чуркин призвал своих партнёров в Совете безопасности ООН к здравому смыслу.

В Пекине ситуация ничуть не яснее. Китай согласился проголосовать за резолюцию 1929 в обмен на отказ Вашингтона от новых санкций против Северной Кореи. Пекин, считавший, что он не сможет защищать одновременно и Тегеран, и Пхеньян, напрасно отступил, так как Соединённые Штаты снова использовали это во время саммита "большой восьмёрки" в Торонто.

Верховный иранский совет национальной безопасности в своём заявлении подчеркнул, что Совет безопасности ООН не имел права принимать резолюцию 1929. [29] Откликаясь на это, президент Венесуэлы Уго Чавес заявил, что его страна не станет обеспечивать выполнение решения, не имеющего юридического основания. Конкретно - Каракас будет снабжать Тегеран бензином и предоставит ему банковские услуги, в которых ему сегодня отказывают.

Иран решил продемонстрировать своё раздражение, отложив на месяц новые переговоры и поставив условия для их возобновления. Ниспровергая доминирующую риторику, Тегеран согласился на обсуждение применения Договора о нераспространении ядерного оружия с тем, чтобы "восстановить доверие" в отношениях с Западом - при условии, что тот "восстановит доверие" в отношениях с Ираном и неприсоединившимися странами. А для этого президент Ахмадинеджад потребовал, чтобы переговорщики сделали заявление, которое не должно быть для них проблемой, если они чистосердечны, и снимет подозрения в "двойных стандартах": они должны потребовать, чтобы Израиль подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (и таким образом согласился на режим инспекций МАГАТЭ и поэтапное разоружение, а также взял на себя обязательство применить Договор к самому себе (то есть, чтобы они начали отныне уничтожать свои запасы ядерного оружия).

С западной точки зрения этот ответ выглядит как попытка выиграть время: Тегеран ставит нереальные условия, которые говорят о его желании прекратить процесс переговоров. С точки зрения стран "третьего мира" Тегеран указывает на основное противоречие ДНЯО, которое позволяет великим державам в течение сорока лет сохранять их собственное ядерное военное и гражданское превосходство, чтобы доминировать в мире, и всё ещё препятствует развивающимся странам присоединиться к ядерному клубу.

Неудивительно, что Вашингтон отреагировал новым витком полемики. Директор ЦРУ Леон Панетта заявил в телепрограмме, выходящей в прайм-тайм, что согласно новым разведданным у Ирана теперь достаточно низкообогащённого урана, чтобы создавать бомбы. [30] Это идиотское обвинение, поскольку Иран обладает только ураном, обогащённым до уровня менее 20%, в то время как атомные бомбы производятся на основе урана, обогащённого до 70% или даже 85%. Независимо от фактов и логики "Сильный всегда прав".

Заключение

За 31 год, прошедший с начала исламской Революции, Иран не отклонился от своего пути. Несмотря на войну чужими руками, которую вели против него великие державы, несмотря на эмбарго и разного рода санкции, он продолжает ставить под вопрос архитектуру международных отношений и бороться за свою независимость и независимость других стран. Если перечитать, оглянувшись назад, выступления иранских дипломатов и руководителей в ООН, то можно заметить, что они постоянно выступали против правления великих держав, которое те навязывают всему остальному миру посредством своего постоянного членства и права вето в Совете безопасности ООН. И если перечитать западную прессу, то можно заметить, что она показывает следующие друг за другом скандалы, чтобы не сообщать о высказываниях иранских дипломатов и руководителей. [31]

На этом фоне иранская позиция по ядерной программе не изменялась, а углублялась. Иран предложил создать на Ближнем Востоке зону, свободную от ядерного оружия, и Тегеран постоянно вынашивал этот проект, который только теперь рассматривается в ООН, несмотря на ожесточённое противодействие Израиля. [32] Иран много раз выступал с инициативами, чтобы государства "третьего мира" сблизили свои позиции по ядерному вопросу, самая недавняя инициатива - международная конференция по разоружению, которую он организовал в апреле 2010 г. [33]

В этом деле главной проблемой является не Иран, а великие державы, отказывающиеся выполнять свои обязательства как подписавшие Договор о нераспространении ядерного оружия: скорейшим образом уничтожить свои запасы ядерного оружия. Но, вместо того, чтобы идти по этому пути, администрация Обамы опубликовала свою новую ядерную доктрину, которая предусматривает использование ядерного оружия не только в ответ на ядерную атаку, но и в качестве первого удара по странам, не имеющим ядерного оружия, и оказывающим ей сопротивление.