Мали и французские противоречия

В 2010 году, во время ивуарийского кризиса, Франция изменила свою политику в Африке. Поддержка президентом Николя Саркози кандидата Алассана Уаттары не отвечала ни интересам Кот-д’Ивуара, ни интересам французских корпораций, которые тщетно пытались противостоять этому. Вашингтон призывал Париж свергнуть президента Лорана Гбагбо, бывшего сотрудника ЦРУ, принявшегося защищать национальные интересы.

В следующем году произошло изменение ситуации в Ливии. Президент Саркози, возможно, думал, что сможет создать нефтяную империю, свергнув режим, но это не соответствовало ни ливийским, ни французским интересам. В итоге, он присоединился к Соединенным Штатам и НАТО.

Муамар Каддафи был единственным человеком в Африке, которому удалось заставить арабов и негров сотрудничать после нескольких столетий войн и рабства. Более того, используя доходы от продажи нефти, он вместе с президентом Амаду Тумани Туре пытался создать в Мали (бывшем Французском Судане) систему по образцу французских социалистов XIX века (Прудон, Фурье) и Ливийской Арабской Джамахирии.

Свергнув Вождя ливийской революции, НАТО неизбежно вызвало хаос в Мали. Положившись на джихадистов Аль-Каиды, действовавших против Ливии, Соединенные Штаты спровоцировали мятеж главы АфриКома, после чего цели НАТО круто изменились.

В последующие месяцы возобновилось восстание туарегов, но теперь в нём гораздо более важную роль играли джихадистские формирования, поддерживаемые ливийскими Братьями-мусульманами (т.е. фактически англосаксонскими спецслужбами). Военные в Бамако, располагавшие лишь мизерными средствами, чтобы противостоять им, тоже взбунтовались. Воспользовавшись этим, спецслужбы Франции и США свергли действующего президента за несколько недель до окончания срока полномочий и заменили председателем Национального собрания Дионкундой Траоре. Этот ловкий трюк был узаконен ЭКОВАС (Экономическим сообществом западноафриканских стран), президентом которого был не кто иной, как Алассан Уаттара, приведенный к власти годом ранее французскими военными в Кот-д’Ивуаре.

Затем джихадисты напали на Конну и распространили законы шариата на север страны. Псевдопрезидент Дионкунда Траоре призвал на помощь французскую армию, которая ждала его сигнала. Президент Франции Франсуа Олланд, естественно, предложил свою помощь, чтобы противостоять влиянию джихадистов (поддерживаемых его англосаксонскими и катарскими союзниками) и обеспечить безопасность поставок урана. Это была операция «Сервал», обеспечившая возврат к старой колониальной политике. Она была одобрена Советом Безопасности ООН. В 2014 году было достигнуто секретное соглашение, которое позволило Парижу разместить своих людей не только в Мали и Чаде, но и по всему Сахелю, и не вместо англосаксов, а вместе с ними и всеми европейцами и бороться против джихадистов (хотя все еще поддерживаемых ими). Это была операция «Бархан».

После периода неразберихи, наконец, были проведены выборы, которые законно привели к власти президента Ибрагима Бубакара Кейту. Последний, заявляя о своей светскости, опирался на Саудовскую Аравию (которая ополчилась на Братьев-мусульман) против Катара (который теперь поддерживал Братьев).

Французские противоречия уже бросались в глаза: президент Олланд был вынужден прервать проведение операции «Серваль», пока его катарские союзники отзывали своих военных советников у джихадистов. Затем сирийские джихадисты, которых поддерживала Франция, провели демонстрацию против «французских предателей», воевавщих с их «Братьями» в Мали. После этого министр иностранных дел России Сергей Лавров задал вопрос своему французскому коллеге об этом казусе. Но Лоран Фабиус, смеясь, с апломбом заявил: «Это наша realpolitik» (sic!).

Первые действия французской армии были неприемлемы с военной точки зрения: жертв среди мирного населения в результате бомбардировок было в семь раз больше, чем убитых джихадистов. Это привело к перелому в малийском мнении о Франции.

Первой жертвой этой глупой и варварской политики стал президент Ибрагим Бубакар Кейта, который был свергнут новой военной хунтой в 2020 году. Начался новый период беспорядков, поскольку эта хунта не была однородной. В итоге военные, следуя примеру буркинийского революционера Томаса Санкары (1949-83), сформировали переходное правительство во главе с полковником Ассими Гоита.

Малийской армии не потребовалось много времени, чтобы выяснить, что происходит. 8 октября 2021 года тогдашний премьер-министр Чогуэль Кокалла Майга в интервью РИА-Новости обвинил Францию в двойной игре. Он подробно рассказал о подготовке джихадистов в Кигале, куда французская армия запретила вход малийским чиновникам. Разумеется, ни одно французское СМИ, кроме «Сети Вольтер», не сообщило об этом интервью.

Западная пресса, напротив, сообщала о переговорах с Россией, которые могли привести к размещению частной военной компании «Вагнер».

23 декабря 2021 года Франция совместно с Бельгией, Великобританией, Нидерландами, Данией, Германией, Италией, Канадой, Литвой, Норвегией, Португалией, Румынией, Чешской Республикой и Швецией, направила Мали ноту, в которой выражалось сожаление по поводу возможного привлечения ЧВК Вагнер, что, безусловно, создаст нагрузку на бюджет страны.

В январе 2022 года переходное правительство (во Франции его назвали «хунтой») осудило нарушение своего воздушного пространства французскими гостями. Генерал Лоран Мишон, руководивший операцией Бархан, немедленно заявил, что он действовал из лучших побуждений. Он сослался на привилегии, предоставленные Франции марионеточным президентом Дионкундой Траоре при проведении операции Серваль, и притворно заявил, что считает их действительными и для Бархан.

Очевидно, что усилия французских военных, несмотря на положительные результаты французских спецслужб, являются провалом, признанным всеми наблюдателями. Не в состоянии отличить хороших парней от плохих, переходное правительство просит французов уйти. Париж пытался оказать на него давление через ЭКОВАС. Её члены решили закрыть свои границы с Мали и заморозить её активы в Центральном банке западноафриканских стран. Но ничего не было сделано, и французы начали собирать свои чемоданы.

11 мая Соединенные Штаты организовали в Марокко встречу Международной коалиции против ИГИЛ. 85 государств приняли в ней участие на уровне министров иностранных дел под председательством штраусианки Виктории Нуланд. Цель заключалась в подготовке к следующей войне в Сахеле с помощью оружия, поставленного для Украины, но хранящегося в Косово и Албании.

В середине июня 2022 года, когда французы начали выводить войска, переходное правительство наняло на их место частную российскую военную компанию «Вагнер». Месяц назад во Франции началась кампания против этих злоумышленников и одного из их руководителей Евгения Пригожина. Издательство Мишель Лафон публикует показания одного из бывших командиров этой организации о её действиях в Донбассе и в Сирии. Компания также присутствует в Центральноафриканской Республике и Ливии. Вагнер обвиняют в различных злоупотреблениях, которые менее значимы, чем те, что совершили французские солдаты. А Пригожина обвиняют в том, что он владел компьютерной компанией и манипулировал президентскими выборами в США. Эта чушь повторяется многократно, несмотря на то, что судебное расследование в США по этому вопросу так и не смогло ничего установить. Также отмечается, что он консультирует Саифа эль-Ислама эль-Каддафи и поддерживает правозащитные организации, выступающие против западных правительств.

3 июля ЭКОВАС, опасаясь уложить Россию на лопатки, незаметно отменило свои санкции.

6 июля переходное правительство направило Совету Безопасности точный график политических реформ, запланированных до выборов президента Республики в феврале 2024 года. Очевидно, что он был подготовлен с участием российских советников.

21 июля 2022 года генерал, командующий операцией Бархан, обвинил ЧВК Вагнер в эксплуатации трех золотых рудников в качестве платы за свое вмешательство, что, по его мнению, является «настоящим хищничеством».

9 августа Российская Федерация передает малийской армии крупную партию самолетов и вертолетов.

16 августа Мали обратилась в Совет Безопасности с предложением провести специальное заседание по вопросу о поддержке Францией джихадистов. В своем письме она утверждает, что у неё есть доказательства французского двуличия.

В тот же день Франция направила в Совет коммюнике о выводе сил из Мали. Президент Эммануэль Макрон, уклоняясь от ответственности своей страны за разгром Ливии и поддержку джихадистов, похвастался проделанной за девять лет работой. Он также напомнил, что 59 французских солдат пожертвовали своими жизнями ради безопасности европейского и малийского населения.

Возникает несколько вопросов.

– Почему у французской армии такие жалкие результаты в Африке? Напротив, результаты деятельности ЧВК Вагнер в Центральноафриканской Республике, где она присутствует с 2018 года, представляются положительными. Правда, её военные тоже совершали злоупотребления (в меньшей степени, чем их французские коллеги), но им удалось восстановить мир. В бою у французской армии больше нет средств для реализации своих амбиций. Она не в состоянии победить джихадистские формирования, а по мнению Национального собрания в Париже, может быть разбита менее чем за два дня, если ей придётся вести войну высокой интенсивности.

– Почему французская армия должна воевать с джихадистами, тогда как Франция их поддерживает? На практике с 2007 года французской внешней политики не существует, а есть ряд непродуманных шагов, предпринимаемых по обстоятельствам. Такие действия имеют последствия в метрополии, где джихадисты уже не стесняются в своих действиях. Братья-мусульмане, которые казались грозным секретным оружием во время холодной войны, теперь стали внутренним врагом.

– Почему в 2011 году французские лидеры возобновили колониальную политику XIX века, хотя французский народ никогда не переставал её осуждать?